неприемлемо.

Решила бы она, что преступник это нечто приемлемое? Хотелось бы мне иметь

возможность спросить ее.

– Никто не идеален, – добавляет она. – Поверь мне. Но если хорошее перевешивает

плохое, то он, может, все же заслуживает шанса.

– Подруга, ты мудрая женщина. – Это хороший совет, но я не знаю, что мне делать, не

уверена, хочу ли того же будущего, что и Сент-Клэр. Разве оно может быть стабильным? Или

легальным.

Она пожимает плечами:

– Мне это ни черта не помогает!

Она тоже кажется расстроенной, и мне паршиво, что в последнее время я была такой

эгоистичной. Самое время стать хорошей подругой.

– Неужели в эти дни в мужском отделе не попадаются сексуальные потенциальные

кандидаты? – спрашиваю я.

– Никто не сказал твоей доставке горячих парней, чтобы и мне прислали аналогичного,

– произносит она с улыбкой. – Знаешь ли, это очень сложно: пытаться найти кого-то, когда

ты постоянно сконцентрирована на работе.

– Парни постоянно обращают на тебя внимание и стараются закадрить, – говорю я. –

Сама глянь за столиком слева от тебя.

Мы обе оглядываемся, чтобы увидеть, как в этот момент к парню присоединяется

подружка.

– А может и нет, – вздыхаю я. – Но в этом городе должен быть кто-то, заслуживающий

твоего времени. Британские парни сексуальные, верно?

– Твой да, – подмигивает мне Пэйдж. – То есть, да, я хожу на свидания, но не встретила

никого, кто бы заставил меня чувствовать. Последнее время я получаю больше удовольствия,

гоняясь за мошенниками на работе, чем отправляясь на свидание с парнем.

– Неплохо сфокусироваться сейчас на своей карьере, – говорю я. – Никто не говорит,

что для счастья тебе обязательно нужен мужчина.

Она хихикает:

– Да, Опра!

Пэйдж машет официанту и поднимает вверх два пальца, давая понять, что мы хотим

еще два напитка, хотя мой выпит лишь наполовину.

Я пытаюсь убедить себя в правдивости этих слов, что мне вовсе не нужен Сент-Клэр.

Знаю, я выживу и без него, но не могу избавиться от желания не делать этого. С тех пор, как я

его встретила, вся моя жизнь кажется полной возможностей и такой насыщенной, такой…

увлекательной. Но этот трепет не распространяется на совершение международных

преступлений в сфере искусства. А не похоже, что он заинтересован в прекращении этого рода

деятельности.

Тем временем Пэйдж произносит:

– Проблема в том, что сейчас и работа не доставляет удовольствия! Дурацкая кража в

«Кэррингерс» завела всех в тупик, и это меня угнетает. Мне хочется чего-то горячего и более

интересного.

Я напрягаюсь:

– Дело «Кэррингерс» еще не закрыто?

– Нет, – она закатывает глаза. – Обычно мы успокаиваемся спустя пару недель, но

власти вцепились в это дело, как собаки в кость. Не думаю, что мы отыщем парня, как бы ни

старались. Я хочу сказать, что чертовски хороша в этом и тем не менее не нашла никакого

следа вора. Нам просто придется смириться с поражением, выписать чек «Кэррингерс» и

двигаться дальше. Слава Богу.

Мне стыдно. Вор, за которым она охотится, находится в паре миль отсюда, и я могла бы

преподнести его ей на серебряном блюде.

– А ты ничего не имеешь против, когда не удается поймать их?

– Конечно есть профессиональное соперничество, – пожимает плечами Пэйдж. – Но

они крадут не у меня. Порой я даже восхищаюсь ими, – признается она, понизив голос и

озираясь вокруг, будто виновата уже за одни мысли об этом. – В смысле, этот парень очень

умен. Сбежать с такой картиной и не оставить следа… это впечатляюще.

– И незаконно, – напоминаю я, дивясь своей пылкости в голосе.

Стелла Лондон

Искусство и Любовь # 3

Она ухмыляется:

– Знаю. Однако они же не вырывают хлеб изо рта голодных сирот. Если бы ты работала

в этой сфере достаточно долго, то поняла бы, что это всего лишь грызня между богатенькими

детишками. Держу пари, Сент-Клэр вряд ли потерял покой и сон из-за той украденной

картины.

– Наверно ты права, – соглашаюсь я. Покой он точно не потерял… так как до сих пор ей

владеет.

– Я не говорю, что это преступление без жертв, – добавляет она, – но кражи