Или, может быть, наоборот, она видела какой-то свой, прекрасный и удивительный мир, так не похожий на мир окружающий. На этот серый и пыльный летний двор, в котором они с сестрой сидели на скамейке.

И на ездящего вокруг них на велосипеде назойливого Костика, который непрерывно выкрикивал эти слова.

От игровой площадки отделилась парочка – девчонки лет семи. Они также подошли к скамейке, где сидели сёстры.

– Даша! – наконец обратилась одна из девочек.

– Что?

– А Гелька и вправду дебилка?

– Конечно, – хихикнула стоявшая рядом с ней подружка. – Ты только посмотри на неё.

– Сами вы! – прерывающимся от обиды голосом крикнула Даша.

Костик и девчонки засмеялись.

Даша перевела взгляд на Гелю. Та продолжала сидеть всё так же неподвижно, глядя перед собой ничего не выражающим взглядом.

Чувствуя набегающие на глаза жгучие обидные слёзы, Даша соскользнула со скамейки и, не оглядываясь, побежала через весь двор к их парадной.

– Что ж ты дебилку свою бросила? – услышала она за спиной злой голос Костика. Но не оборачиваясь, быстро шла вперёд. По щекам текли слёзы.

Сердце колотилось в груди.

– Даааша! – вдруг услышала она сзади крик и обернулась.

Геля спешила к ней, неуклюже торопясь.

– Дааааша!

Сзади слышался громкий детский смех.

Геля наконец догнала её и встала рядом. И вдруг Даша почувствовала прилив непонятной злости. У неё и раньше бывало раздражение на сестру. Но сейчас появилась именно злость.

Геля судорожно уцепилась за её руку.

– Отстань от меня! – крикнула Даша, сильно толкнув её в грудь.

Геля не удержалась и упала. А Даша, отвернувшись, быстро пошла вперед.

– Дааааша!

Она услышала душераздирающий вопль и остановилась.

Сестра сидела на асфальте. Одна из её коленок была в крови. Геля не плакала, просто смотрела на неё снизу вверх своими большими прозрачными глазами и молчала.

– Ну что? – зло крикнула ей Даша, подходя ближе. – Давай, поднимайся.

Она протянула руку, и сестра уцепилась за неё.

– И попробуй только маме нажаловаться, – прошептала ей Даша в самое ухо.

Геля смотрела на неё и всё также молчала. Глаза её ничего не выражали.

– Дебилка упала! Дебилка упала!

Вокруг кричали подбежавшие дети.

* * *

– Что же случилось, Даша? Ты можешь мне объяснить? – мама закончила обрабатывать йодом разбитую коленку Ангелины и повернула нахмуренное лицо к Даше. – Я теперь, получается, не могу никуда одних вас отпустить? Почему ты недосмотрела за сестрой? Дарья, ты же знаешь, что у бабушки инсульт. Она лежит. Я и за ней должна присматривать. Я думала, вы уже большие девочки. Особенно ты. А что же получается?

Даша молчала, насупившись и опустив голову. Она рассматривала носки своих белых сандалий.

– Мама, Даша не виновата, – вдруг еле слышно проговорила Ангелина. – Я сама.

– Что сама, доченька? – мама погладила её волосы.

– Это, – Геля показала на разбитую коленку. – Я сама.

А Даша хорошая. Да-ша, – повторила она. – Даша хорошая. Я люблю Да-шу.

– Я не буду больше с ней гулять! – выкрикнула Даша, вытирая кулачком слёзы, и выбежала из комнаты.– Не буду. Никогда!

Прошло лето. Мама всё-таки нашла выход и отдала Гелю в специализированный садик-пятидневку для детей с отклонениями в умственном развитии.

Теперь Даша гуляла одна. Но даже сейчас она не смогла избежать обидных слов. Ярлык «сестра дебилки», казалось, приклеился к ней навсегда.

Поэтому она почти перестала гулять во дворе. Да и лето было на исходе. А с сентября Даша должна была пойти в первый класс.

«Там всё будет по–другому, – иногда думала она. – Там не будут знать, что у меня такая сестра. Сестра-дебилка». И иногда она чуть ли не с удовольствием шептала про себя это слово. И почти не вспоминала Гелю, которую мама забирала домой только на выходные. А в субботу и воскресенье с Гелей гуляла теперь тоже только мама.

Даша старалась почти не общаться с ней.

Минула уже середина августа, и до начала осени оставалось каких-то две недели, когда случилось это.

Даша помнила, что утром она съела кашу с клубничным йогуртом, а потом смотрела по маминому компьютеру интересные мультики, когда раздался телефонный звонок.

Мама сняла трубку в коридоре.

– Дашенька, сделай звук потише! – крикнула она дочке, и Даша, подойдя к колонкам, убавила громкость.

– Что? – громко проговорила мама. – Что?! Когда это случилось?