Я включил телевизор и тут раздался звонок. Открыв дверь, я встретил посетителей озадаченным взглядом. Может, это было и не вежливо, но мне было плевать, хотя бы потому, что я не знал кто они.

– Мик Лейн, – утвердительно произнес один из них.

– Допустим, – я нахмурился. – Ну а вы кто такие?

– ОВР, капитан Догет, – он достал удостоверение и помахал перед моим носом.

– Отдел внутренних расследований, если не ошибаюсь, – пробормотал я и попытался закрыть дверь.

– Не ошибаешься, – мужчина усмехнулся, поставив свою ногу.

– Вы зря пришли, моего отца нет дома.

– А нам нужен ты, – Догет толкнул дверь и вошел внутрь. – Может, поговорим?

– О чем!? – я удивился, хотя в душе где-то гнездилось неприятное чувство.

Как выяснилось, оно не было напрасным, ведь следом за Догетом вошли еще трое. Двое солдат вооруженных автоматами и один незнакомец в балахоне. Едва закрылась дверь, человек скинул капюшон, и я чуть не застонал от отчаянья, ведь передо мной стоял старый знакомый из секты – Говард. Все-таки зря я не дал тогда Рейгану их убить.

– Это он? – осведомился Догет.

– Он, – кивнул Говард.

– Что скажешь парень? – нагло ухмыльнулся Догет.

Этот капитан начинал меня раздражать, я уже подумывал о вызове Рейгана, но вот разрушать собственный дом как-то не хотелось.

– Во-первых, я тебе не парень, – зарычал я, – во-вторых, впервые вижу этого типа, и, в-третьих, вам бы не мешало для начала обосновать свой приход.

– А ты наглый, – мрачно бросил Догет.

Видимо ему, как и его коллегам пришлось не по душе, что я не испугался. Они надеялись встретить маленького безобидного мальчика с чувством вины, а тут такое открытое сопротивление, вплоть до объявления войны.

– Я представитель ОВР, – заговорил Догет, и я прямо слышал скрип его зубов.

– А я законопослушный гражданин, – парировал я.

– А знаешь ли ты, что согласно статье 28, людям запрещено применять магические силы для вызова существ, без соответствующего разрешения? За такое, мальчик, лишают жизни.

– Не понимаю, как все это касается меня!? – я изобразил удивление, причем весьма натурально, так как лицо Догета стало пунцовым.

– У нас есть свидетель подтверждающий, что ты вызвал существо мрака, и более того оно нанесло увечья этому несчастному гражданину.

– Да, да, – закивал Говард. – Он отрубил мне руку огромным уродским мечом.

Я чуть не ляпнул, что меч Рейгана само совершенство и что Говард сам заслужил такое, однако вовремя вспомнил кто передо мной.

– Насколько я могу судить, этот человек принадлежит секте, – невозмутимо заговорил я. – Мне также известно из средств массовой информации, что именно таких людей отлавливают за нарушение 28 статьи. Вам не приходило в голову, что он сам вызвал существо и поплатился за свою ошибку?

– Хм, – протянул Догет.

Он посмотрел на Говарда и тот весь сжался. Похоже, сектант не все рассказал представителям ОВР, что в принципе было мне на руку. У Догета зазвонил телефон и он, извинившись, отошел чуть дальше. Я молча смотрел на Говарда, а он на меня. В глазах представителя секты была ненависть, но мне от этого не становилось ни холодно, ни жарко. Я не жалел этого парня, ведь не я все это начинал.

– Нам нужно ехать, – вернувшись к нам, сообщил своим коллегам Догет. – Его забирайте, – он кивнул в направление Говарда, а затем посмотрел на меня. – Думаю это не последняя наша беседа, из города прошу не выезжать.

– Как скажите, капитан, – я пожал плечами, выражая полное безразличие к его якобы беспочвенным подозрениям.

Закрыв за посетителями дверь, я вернулся в комнату, выключил телевизор и, усевшись на диван, стал лихорадочно искать пути дальнейшего отступления. То, что Говард не рассказал всей правды про себя и своих коллег, давало мне лишь небольшую передышку. Рано или поздно люди Догета придут за мной, и мне совсем не хотелось, чтобы пострадал кто-то близкий. Нужно было уходить, возможно, даже сейчас.

Я поднялся к себе в комнату и начал писать. Хотя я и старался изложить свою биографию как можно кратко, письмо вышло на три листа. Я собрал небольшой рюкзак с едой и теплой одеждой и покинул дом. Ощущение того, что я поступаю правильно, не отпускало меня, однако оно не могло принести мне душевного покоя и теплоты. Я снова уходил в пустоту и был одинок, но теперь у меня была цель – я должен был сообразить, как разрушить печать Эльбы Майер.

Я и не планировал идти знакомыми дорогами, однако вышел к ботаническому саду, а вернее к его руинам. Людей стало меньше, но к ограждениям я все же проталкиваться не стал. Радовало то, что соседние здания не пострадали, да и жертв среди прохожих вроде не наблюдалось, хотя их могли уже увезти. Чувство вины немного угнетало меня, но я не был согласен с тем, что должен нести эту обязанность один, ведь первым начал тот человек.