Я шел к Клеймору зачарованный холодным блеском солнца, который отражался от черных крыльев. Я увидел туман, поднимавшийся от лап кошки, и побежал, однако, пока перебирался через завалы, Клеймор уже принял вторую форму.

– Здесь все разрушено, – вместо приветствия произнес он, едва я подошел достаточно близко. – В Датэ ты ничего полезного не найдешь, нужно уходить.

– Согласен, – кивнул я и обернулся, бросив тоскливый взгляд на руины. – Однако я хотел бы тут немного задержаться и помочь выжившим людям. Возможно…

– Человек, – раздался его холодный голос, и я вновь посмотрел на него. – Ни здесь, нигде бы то ни было, нет твоих друзей, ты стал изгоем и врагом, и чем скорее ты это поймешь, тем лучше.

– Даже если так, я все равно хочу помочь, – упрямо проговорил я.

Я не успел удивиться своей наглости, когда уже болтался в воздухе, а рука Клеймора прочно обхватила мое горло.

– Ты ничего не делаешь, чтобы заслужить мое доверие, – холодно бросил он.

Я хотел возразить, что даже не стремился к этому, когда услышал рев Догета. Судя по крикам, капитан шел мне на выручку, и это было совсем не кстати. Клеймор выпустил мое горло, и я рухнул на землю, кашляя. Однако разлеживаться времени не было, поэтому, я быстро вскочил, и побежал навстречу солдатам, усиленно размахивая руками и крича:

– Стойте, стойте, не подходите ближе, все в порядке!

Догет остановился, а следом замерли и его люди.

– Все хорошо, – снова заверил я. – Возвращайтесь в город, я тут сам закончу. – Дождавшись, когда солдаты выполнять мою просьбу, я вернулся к Клеймору и как можно решительнее произнес: – Я уже дал слово, что разрушу печать несмотря ни на что. Какие еще гарантии тебе нужны? Что бы я ни делал, куда бы судьба меня не занесла и как бы ни сложились обстоятельства, я буду идти к своей цели. Я добьюсь ее, даже если на это уйдет вся моя жизнь.

– Пусть так, – сухо бросил Клеймор. – Я умею ждать, но не слишком долго.

– Я понял, – кивнул я.

Клеймор исчез, а я направился к Датэ, а вернее к тому, что от него осталось. Едва я оказался за каменной стеной, которая теперь напоминала груду камней, как меня заключила в объятия Ребекка.

– Мик, ты жив, – прошептала она. – Я так счастлива. Я так переживала за тебя, я боялась, что ты погиб, – шептала она. – В тот день, ты словно с ума сошел, я не знала куда идти и что делать, а потом пришли солдаты. Они привезли меня в Датэ. Но…, – она всхлипнула, – несмотря на уговоры родителей, я решила дождаться тебя, я верила, что ты придешь, верила.

– Спасибо, – еле выговорил я, чтобы не расплакаться.

К нам подошли родители Ребекки, и я был удостоен тяжелым взглядом миссис Голь, который с легкостью выдержал. Видимо мои общения с Клеймором не прошли даром, его холод было снести куда как сложнее. Ребекка отошла к родителям, не спуская с меня умоляющих глаз. Я понимал, что она хочет пойти со мной, но не мог этого допустить. Один раз я уже сделал ошибку, не стоило повторять ее дважды.

– Куда ты теперь? – спросила она.

– В тюрьму, – прогромыхал голос Догета.

Он приблизился ко мне, а позади неуверенно топтались солдаты.

– Майер, ты арестован, согласно статье…

– Не стоит, – перебил я. – Догет, вам все равно не остановить меня, а я не хочу причинять вам и вашим людям вред. Позвольте мне доделать то, что не смогла выполнить Эльба Майер, а потом я приду и сдамся сам.

– А если я отвечу «нет»?

– Этот вопрос не имеет смысла, – холодно заговорил я. – Не в моих правилах начинать бой, но я буду вынужден защищаться, если вы попытаетесь применить силу.

– А я не могу отпустить преступника, который своими действиями причиняет вред! – упрямо возразил Догет.

– Неправда! – вступилась за меня Ребекка. – Вы не правы, капитан, Мик не такой. Если бы вы с ним пошли, вы бы поняли, что он призывает существ редко и всегда стремиться избежать этого, прекрасно понимая, что не в силах ими управлять.

– Поэтому вы и сбежали от него, – хмыкнул Догет.

– Это не я сбежала, а он ушел. Мик знал, что с ним мне опасно, поэтому убежал, – поймав на себе мой удивленный взгляд, Ребекка пояснила: – Зря писал письмо, я все поняла намного раньше.

Мне хотелось плакать и смеяться одновременно, однако я продолжал оставаться холодным, потому как не мог дать слабину, особенно перед Догетом.

– Вы позволите мне помочь? – вместо споров, осведомился я.

Было видно, что такая мысль не по душе капитану, однако он, к моему удивлению, выдал сухое «да». Наверно потому, что у него было слишком мало людей, чтобы разгрести завалы и помочь раненым. Под командованием солдат те, кто мог стоять на ногах, принялись за поиски и восстановление того, что можно было привести в порядок. Я выкладывался на полную, прекрасно понимая, что часть этих разрушений моя вина. Мое вмешательство в убийство пса естественно осталось в тайне, за что я был благодарен Догету и остальным.