'Я смогу привыкнуть', - успокаивала себя Жаннин: 'Я привыкну. Он - хороший человек. Он подарит мне спокойствие. Я буду счастлива'. Она не слышала, что нашептывала ей Бэт, тоже пытаясь успокоить. Она лишь терпеливо сносила возню вокруг себя. Её тело промокнули мягкой простынёй и натёрли ароматным маслом. На кровати лежало подвенечное платье кремового цвета, расшитое жемчугом и украшенное на груди золотыми нитями.

Её осторожно облачили в него. Приятная ткань легла на ещё влажное тело, лаская горящую кожу. Ей быстро убрали волосы, вплетая в причёску такие же золотые нити, что на платье, и прикрыли сверху тонкой прозрачной вуалью, тонкой как паутина.

– Взгляни-ка, какая красавица...
– довольно прошептала Бэт, любуясь своей воспитанницей.
– Всё будет хорошо, Адель. Я уверена. Ничего не бойся.

Жаннин подвели к зеркалу, в котором она увидела смутное очертание бледного лица. Глаза испуганно глядели на неё. Женщина подошла ближе, приглядываясь.

– Бледная, как смерть...
– прошептала она, опуская глаза.

– Ничего, госпожа, это поправимо, - подала голос одна из девушек, ткнув себе в палец иголку и быстро надавливая на ранку. Капля крови выступила на кончике. Девушка быстро растерла её по щекам госпожи.

– Так-то лучше, - удовлетворённо прошептала служанка, засовывая пораненный палец себе в рот.

– Спасибо, - отрешённо прошептала та в ответ, витая в своих мыслях.

– На, - Бэт подала Жаннин бокал с чем-то тёплым.

Женщина непонимающе взглянула на старуху и произнесла:

– Что это?

– Подогретое вино с ягодами и травами. Это поможет тебе взбодриться. Сегодня тебе ещё нужны силы, а ты еле стоишь. Пей же, я плохого не посоветую, - ответила Бэт, настаивая и протягивая бокал Жаннин.

Та послушно выпила. Приятное благодатное тепло разлилось по телу, немного кружа голову.

– Сейчас сразу станет легче, - снова произнесла Бэт, наблюдая за женщиной.

Через минуту головокружение действительно прошло, и Жаннин почувствовала прилив сил:

– Возможно, этого хватит, чтобы простоять церемонию, а там уже потом будь что будет, - она выдавила из себя улыбку.

– Ну, я тоже так думаю.

В это время тихо постучали, и тут же заглянул человек рыцаря.

– Ты будешь там? В церкви...
– вдруг тревожно спросила Жаннин Бэт.

– Конечно, только переоденусь и прибегу. Сэр Сандорс разрешил нам посмотреть и даже распорядился накрыть столы для прислуги в кухне.

Жаннин кивнула и быстро прошла за мужчиной, но собака - охранник в её дверях подняла такой лай, что человеку пришлось отойти на почтенное расстояние от госпожи, чтобы проводить её в церковь.

– Он и у алтаря будет со мной стоять?
– проговорила женщина, указывая на пса, который шёл рядом с ней.

Мужчина пожал плечами и улыбнулся:

– Он вас любит, поэтому так рьяно охраняет.

Жаннин погладила пса между ушей, тот ласково лизнул ей руку и завилял хвостом.

– Ну, хоть кто-то меня любит, - прошептала женщина, видя впереди крыльцо церкви, на котором толпилась кучка народа.

Она озадаченно взглянула на сопровождавшего её мужчину:

– Но разве сэр Сандорс не хотел оставить наше венчание в тайне?

– Такую новость трудно удержать в тайне, госпожа.

Беспокойство вновь вкралось в её грудь, вдруг кто-то помешает свадьбе, вдруг весть дойдёт до маркиза или герцогини, и уж тогда они приложат все усилия.

– Не беспокойтесь, миледи, сэр Сандорс приказал закрыть ворота замка и никого не впускать до завтра, к тому же усилил охрану. Сегодня и мышь не проскочит, - мужчина улыбался, и Жаннин вдруг захотелось спросить.

– Могу я спросить?

– Конечно, госпожа.

– Вы человек Сандорса или местный?

– И то и другое. Теперь все местные стали людьми Сандорса.

– Значит, вы не осуждаете меня?
– Жаннин остановилась, вглядываясь в глаза человека.

– За что, госпожа?

– За то, что выхожу замуж за чужака, за англичанина...

– Он - шотландец, к тому же он станет вашим мужем. А значит, ему придётся стать бретонцем, если он хочет осесть здесь. Но мы по-прежнему ваши люди...

Жаннин облегчённо улыбнулась:

– Спасибо, мне нужно было это услышать.

В церковь госпожа Адель де Пентьевр, рожденная де Блуа вошла под радостные возгласы толпы, и на её прекрасном бледном лице заиграла улыбка.