Норманн, словно уловив его страх в глазах, усмехнулся, морщась от боли:

– Не уж-то маркиз боится меня? Что ж ты не привёл своих героев, чтоб защитили тебя?

– Не волнуйся об этом, мои люди стоят за дверью!
– грозно ответил маркиз, придавая себе напыщенный вид, но это только ещё больше развеселило норманна. Он громко расхохотался, закрывая свой единственный глаз (второй совсем заплыл, и он ничего не видел им).

– Господи! Ты - жалкий трус, маркиз! Напал исподтишка, перебил моих людей, держишь меня здесь. Ты ведь не думаешь, что это сойдёт тебе с рук?

Франсуаза молча плакала за стеной, слушая их разговор и проклиная глупого горячного Райса. Нелепо так вести себя с Перне, неизвестно, что придёт тому в голову, когда его оскорбляют. Неужели этот молодой тупица не понимает, как нужен ей сейчас, он - единственная её надежда. Но он так опрометчиво вновь подвергает себя ненужной опасности, ссорясь с подлым маркизом. Ей хотелось прислониться к дыре в стене и закричать, что есть силы: 'Замолчи, глупец!' Но она только молча слушала их разговор, глотая слёзы.

– Ты не в том положении, чтобы угрожать мне, норманн? Ты у меня в плену! Если твой кузен поведёт себя благоразумно, то вскоре ты окажешься на свободе!
– вскричал маркиз, теряя терпение от наглого взгляда Райса.

– Речь опять о леди Адель? Всё никак не можешь выбросить её из головы? Да! Она действительно хороша!
– Райс снова засмеялся, - во всех смыслах: женщина!

– Значит, это - правда? Ты был с ней? Она отдалась тебе?
– маркиз не мог скрыть своей досады.

– А что ей оставалось?
– Райс вновь расхохотался и, тут же получив увесистый удар в грудь, закашлялся, сплёвывая кровь в сторону.

Маркиз быстро понял, что напрасно пришёл сюда, ему не нужно было заводить этот разговор. В душе он искренне надеялся, что завтра он избавится от этого огромного балагура, обменяв его на женщину, которая сделала его одержимым. Он надеялся, что завтра всё закончится, и, увидев её перед собой, его сердце успокоится. Он искренне верил в то, что сможет изменить отношение Адель к себе. Ведь когда-то она любила его, как ему казалось. Всё вернётся, как только она окажется рядом с ним.

Эта мысль немного успокоила Николя, и он решил уйти, прекратив этот ненужный разговор.

– Прощайте, сэр Райс. Надеюсь, больше не увижу вас, - маркиз заспешил к выходу.

– Напрасно надеешься, Перне. Я достану тебя и выгрызу тебе глотку!
– вскричал вслед Райс, но боль сдавил его горло, и он снова закашлялся, чувствуя вкус крови на языке. Он злобно сплюнул и с силой ударил в стену кулаком, да так сильно, что песок посыпался на голову Франсуазы с другой стороны. Она с ужасом отпрянула от стены, боясь, что часть кладки рухнет на её голову, но толстый камень устоял. Послышался лишь рёв в соседней комнате. Потом посыпалась скудная мебель, разбиваясь о стены.

Франсуаза задрожала всем телом, не зная, как остановить бушующего норманна.

– Тише, прошу тебя, Джон. Остановись, умоляю!
– закричала она, захлёбываясь слезами, сев на холодный пол и закрывая руками голову. Ей казалось, весь мир рушится у неё на глазах, вместе с падающими стульями в соседней комнате.

– Прекрати, умоляю...
– скулила она, больно сдавливая руками свою голову.

Это подействовало, за стеной всё стихло. Как будто впервые услышав своё имя из уст женщины, Джон остановился, наконец, осознав, что не нужно провоцировать людей маркиза.

Он также понимал, что Сандорс никогда не согласится на такой обмен, он лучше пойдёт войной на это поместье, чем примет условия Перне, а значит, нужно самому выбираться из плена.

Ненадолго воцарилась тишина, затем голос норманна прозвучал как-то глухо и сдавленно:

– Мы должны бежать... сегодня же... ночью.

Франсуаза открыла глаза, быстро подползая к дыре в стене:

– Да, но как?

– Мне нужно подумать немного. Но я найду выход.

***

Жаннин стояла по середине комнаты, позволив служанкам и Бэт помыть себя, удалить лишние волосы на теле. Она ничего не чувствовала, находясь в какой-то прострации. Сердце, словно периодически забывало биться, она замирала, задыхаясь, затем делала глубокий вдох и снова терпеливо ждала, когда служанки закончат. Без сомнений, они готовили её к свадьбе и брачной ночи. Ночь больше всего страшила её. Слова Франсуа стучали в её мозгу: 'А вдруг у него зияющая дыра на месте щеки?' Она надеялась успокоиться, но всё никак не удавалось, сердце замирало каждый раз при мысли об этом. Она вспоминала свою пышную свадьбу с Ги Пентьевр, его молодое красивое лицо рядом, его застенчивую улыбку и взгляд. Теперь возле неё будут эти глаза, сквозь прорези чёрной маски. Она старалась не думать об этом, вспоминая о мимолётном притяжении, которое точно возникло сегодня между ними, во время разговора и короткого поцелуя.