– Здесь нужно проветрить всё, - деловито проговорила Бэт, раскрывая всё настежь и распоряжаясь, как всё расставить на столе. Дина расчесала Жаннин волосы и помогла умыться.

– Бэт, что происходит? Я ничего не понимаю, - возмутилась женщина, схватив старушку за рукав.

– Ничего, милая. Просто сэр Джеймс пытается поднять тебя на ноги, и эта идея мне нравится.

– Может и он тебе тоже нравится?
– взорвалась Жаннин, вспыхивая.

– Он интересный и обходительный.

– Он - англичанин, Бэт. Ты что совсем спятила?
– вскричала девушка, потеряв терпение.

– Не кипятись... извлеки лучше из этого выгоду, - тихо прошептала няня, наклоняясь к уху Жаннин и жестами выгоняя всех слуг из комнаты.
– Скажи, какое будущее для себя ты видишь? У тебя ни дома, ни семьи, ни возлюбленного. У него тоже... две одинокие души могут найти друг друга.

– Ты совсем сошла сума!

– Тогда делай, как знаешь. Всё! Я умываю руки. Сама решай, как твоей душе угодно. Но помни, победителю достаётся всё!

Жаннин осталась одна. В глубине своего сердца она знала, что Бэт права, ведь совсем недавно, она сама хотела именно этого, когда они шли сюда.

'Хоть бы они ушли, тогда у меня не будут связаны руки', - промелькнула мысль в голове женщины. И не успела она сбросить с себя озабоченность и смятение, мужчина вновь появился в комнате. Он быстро и бесшумно приблизился к ней и, взяв её ладонь, приблизил к своим губам.

– Идёмте за стол, леди Адель, вы должны поесть, - тихо прошептал он. Жаннин заметила, как по-разному всё время звучит его голос: шёпот такой успокаивающий и приятный, а когда он старается говорить громко, то выходит хрип такой противный, что хочется закрыть уши. Наверное, он знает об этом, поэтому старается чаще говорить шёпотом...

– Надеюсь, вы не почтёте за неучтивость моё присутствие в вашей комнате за столом. Я слишком долго ждал и терпел. А ведь мне так давно хотелось увидеть вас и познакомиться с женщиной 'с горящими волосами'. Должен признаться, в жизни вы ещё прекраснее, - глядя на неё через прорези маски, он улыбнулся и, подводя её за руку к столу, помог сесть.

– Вас я тоже себе представляла по-другому...
– едва слышно произнесла Жаннин.

– Как? Ещё страшнее?
– хрипло засмеялся мужчина.

– Нет...

Мужчина засмеялся ещё сильнее, и Жаннин совсем растерялась:

– То есть я хотела сказать... что разговоры о вас...

– Разговоры обо мне? Значит, вы всё-таки спрашивали обо мне? Я польщён...

Он сидел так близко с ней за столом, что она могла видеть, как двигается кожа на его лице вокруг чёрной маски и блестят глаза, при каждом взрыве хриплого смеха. Его ладонь лежала поверх белоснежной скатерти, всё время вздрагивая и двигая пальцами. И опять Жаннин поймала себя на мысли, что эта рука кажется ей знакомой, если не считать присутствия на ней двух больших перстней, которые она видела впервые.

– Простите меня, я дурно воспитан. Всё время перебиваю. Но вас так приятно смущать...

Ненадолго воцарилась тишина. Жаннин сидела на своём месте, глядя в пустую тарелку и, не решаясь взглянуть на собеседника. Он, заметив, что она не притронулась к еде, решился взять инициативу в свои руки:

– Вы совсем ничего не едите. Вы любите устрицы? Мои повара прекрасно их готовят. И сейчас вы можете не бояться, что вас отравят. Если хотите, я перед вами перепробую всю еду, которую вы пожелаете съесть.

Жаннин улыбнулась:

– Спасибо, милорд, но меня это уже не особо беспокоит...

– Джеймс. Вы можете звать меня Джеймс, - прошептал голос мужчины, и глаза Жаннин встретились с его глазами. Она уже начала привыкать к его маске.

– Пожалуй, я попробую устрицы, сэр Джеймс, - и, немного помолчав, добавила.
– Вы ведь уже их пробовали?

Англичанин засмеялся и кивнул головой, демонстративно поднося к своему рту одну из устриц и быстро проглотив:

– Отличный вкус. Попробуйте, леди Адель.

Женщина последовала его примеру и, быстро поднося устрицу к своему рту, проглотила. Голодный желудок сразу откликнулся внутри неё и требовательно забурлил, желая ещё. Жаннин, наконец, занялась пищей. И мужчина украдкой, с улыбкой наблюдал за её движениями:

– Я рад, что вам нравится еда, леди Адель, - его зубы блеснули под усами.

Жаннин до сих пор было немного странно слышать своё прошлое имя. За последнее время она почти забыла о ней - госпоже Адель Пентьевр де Блуа, одинокой после гибели своих возлюбленных отца и мужа. Она попала в другой мир, грязный и порой невыносимый, и в котором она никак не могла найти себе места. Ей вдруг захотелось заговорить об этом, в лоб спросить этого человека о его планах. Наверное, чтобы больше не тешить себя напрасными надеждами на хорошее будущее или, наоборот, наконец, успокоиться и почувствовать себя под защитой.