Помещение больше нельзя было назвать помещением.

– Что такое шок и почему он случается?
– едва слышно спросил Мэтт, глядя на то, как одновременно невыносимо и безучастно торчит откуда-то из совершенно невозможного места рыжий девичий локон.
– Я знаю, кем я хочу быть в следующей жизни. Девочкой. Для разнообразия.

– Брось говорить ерунду, - сказал пилот.
– Сейчас наш юный невнимательный друг найдёт то место, где выключается эта гадость, мешающая создавать настоящее, и всё будет хорошо.

– Эй! Пилот!
– послышалось снизу.
– Мне нужна помощь!

– Всё будет хорошо, - повторил пилот, осторожно отдирая от руки вцепившегося в неё мёртвой хваткой Мэтта.
– Я вернусь через пару минут.

Оставшись один, Мэтт крепко зажмурился и стоял так до тех пор, пока где-то в глубине завала не загремело, не задвигалось, и не лязгнул рубильник.

– Эй! Мэтт!
– прямо в его ухо густо прошептало пространство.
– Ну, что ты как маленький...

– А он и есть маленький, - закряхтел, вылезая из-под бетонной плиты, морф.
– Как и я.

Волосы на его голове были всколочены и присыпаны штукатуркой. Он огляделся, оценивая масштаб разрушений.

– Ты, Мэтт, отойди.

Всё ещё не открывая глаз, Мэтт сделал наобум большой шаг влево, на мгновение повис в воздухе и под сердитое морфовское 'да что же это такое?!' был вынесен куда-то наружу.

Открыв глаза, он обнаружил себя на самом краю большого, размером с квартал, провала. Внизу, на самом его дне, двое - пилот и едва достающий ему до колена маленький морф - что-то решали, беззвучно махая руками.

Мэтт, отходя от края, шагнул назад, споткнулся и чуть не упал.

– Осторожнее, - сказала у него за спиной Ая.
– Такое ощущение, что ты специально хочешь покалечиться.

– Ая!
– опешил Мэтт, оборачиваясь.
– Я...

Она улыбалась.

– Я струсил. Там, внизу.

Она наклонила голову:

– Я понимаю. Я тоже...
– и раскрыла руки, чтобы обнять его.

67. 2331 год. Бенжи.

Досады он не почувствовал. Открыв глаза, он обнаружил склонившегося над ним пилота.

– Привет, - сказал пилот.
– Я - пилот.

– Но я пока ещё не чувствую себя судном, - осторожно пошутил Бенжи.
– Что это было?

– Чёрная полоса, - усмехнулся пилот.
– Двинь-ка рукой.

Бенжи поднял правую руку, посмотрел на неё, пошевелил пальцами и показал 'ok'.

– Славно, - кивнул пилот.
– А теперь другой.

Бенжи отмахнулся, теперь уже левой рукой, и сел.

Судя по последнему сохранённому воспоминанию, неба над ним быть не должно было, но оно было - высокое, голубое, с далёким колючим солнцем.

– Слышишь, пилот, - сказал он.
– А где все? Там же народу было десятка два человек.

– Да кто где, - пожал плечами пилот.
– В основном по домам. Я не очень отслеживал, кто куда хотел.

Он окинул Бенжи пристальным взглядом, развернулся и молча зашагал прочь.

– Эй! Стой. Да стой же!
– растерялся андроид.

Он вскочил на ноги и, лавируя между кусками пластика и торчащей из бетона арматурой, заторопился за уходящим пилотом:

– Ты куда? А я?! Разве я хотел остаться здесь? Ну, уж нет!

– Ты ничего не хотел, - не оборачиваясь, сказал пилот, когда Бенжи догнал его.
– С тобой было сложнее всего. Даже этот ваш мелкий марсианский абориген умудрился настроить себе планов. А ты... А у тебя в будущем было пусто, как в раю.

– Я был не готов, - обиделся андроид.
– Я вообще так понимаю, что к жизни не очень готов. Не знаю, правда, моя ли это вина.

– А чья?
– удивилось долговязое существо.
– Моя, что ли? Ты, Бенжи, о принятии решений, попытках и тренировках что-нибудь слыхал? Или ты только и можешь, что ходить на буксире за человеком?

– Она не человек, - снова обиделся андроид, теперь уже за двоих - за себя и за Аю.

– Да ты потрясающий!
– захохотал пилот.
– Другого такого ещё надо поискать! Вместо того, чтобы сказать 'я машина, я могу и должен рассматривать причины, а не утешать себя тем, что так поступали все и всегда', ты предпочитаешь обидеться на то, что я называю твою девочку человеком.

– Она человек, - сказал он, отсмеявшись.
– Хочется тебе того или нет.

Бенжи нахмурился и остановился.