Морф полез под стол в поисках проводов и разъёмов, долго чем-то шуршал там, после чего, не вылезая из-под стола, нажал 'power' на передней панели системника. Компьютер пискнул, опрашивая внутренние устройства в штатном режиме, но грузиться не стал.

– Отвали, - выдал он на чёрном экране вместо загрузки и выключился.

– А ты забавный парень, - усмехнулся морф, снова включая его.

Компьютер снова пискнул, вместо загрузки на этот раз выдал 'панику ядер' и отключился снова.

– Ну, я так не играю!
– обиженно воскликнул морф.

– Боюсь показаться занудой, - сказал Бенжи, присаживаясь к нему на корточки, - но я думаю, что он тоже так не играет. Давай, я.

Он пошарил рукой по боковым панелям станции в поисках подходящего разъёма, найдя, воткнул в него указательный палец и свободной рукой снова нажал 'power'. Машина снова пискнула, тестируясь, и, обнаружив пристроившегося снаружи Бенжи, на миг зависла.

Этого мига андроиду оказалось достаточно для того, чтобы дать запрос и получить разрешение:

– AI-DII. Отправка файлов. Запрос на разрешение.

– Сериализация, - краткая заминка.
– Пересылка файлов разрешена.

Пока всё то, что хранилось в глубинах памяти у андроида, - он сам, Ая, то, что он считал любовью и смыслом собственной жизни - копировалось и текло на чужой гейт, хардвер терпеливо ждал, а Бенжи, наблюдавший изнутри бродившие по чужой машине токи, идентифицировал их, как радость.

А потом, всё ещё сидя на корточках, он поднял на Аю глаза. Чужие.

– Бенжи?
– испугалась она.

– Химера, - криво усмехаясь, сказал андроид.
– Боишься?

– Да.

– Ну, и зря, - андроид мигнул и похлопал по полу свободной рукой.
– Садись.

С минуту они так и просидели под столом все втроём, молча и растеряно глядя друг на друга.

– Как выносное устройство ты, Бенжи, просто бесподобен, - сказала наконец Ая.
– Вот она, настоящая близость.

Андроид глупо улыбнулся. Палец у него так и торчал в разъёме, а сам он так и сидел на корточках перед системником, почти уткнувшись в него лицом.

– А то!
– согласился он.
– Правда, слегка великоват, но так получается ближе. Расстояние оно ведь не только сильно влияет на качество взаимодействия, расстояние вообще очень коварная штука. Я понял это, пока ждал Вас.

Морф вытянул тонкую шейку, и они с Аей переглянулись.

– Ждал нас?
– переспросил морф.

– Да.

________________________________

re'inai .i le mabla mo* - о, чёрт! Это ещё что такое?! (ложбан)

61. 2331 год. Мэтт.

Воздух внутри корабля был напоён ароматами смолы, хвои, любви и жизни. Если рубка управления где-то и была, то вовсе не там, где они сейчас находились: со всех сторон шумел и колыхался густой, наполненный чистым солнечным светом настоящий кедровый бор.

Какие-то мелкие серые птички с рыжими грудками шумно носились наперегонки между обвитыми пахучим лимонником стволами.

– Но я не планировал гулять так далеко, - растерялся Мэтт.

– Почему?
– удивился пилот.
– Никогда бы не подумал, что ты привык жить на одном месте.

– Но тут дело совсем не в месте...
– начал было мальчик...

Но пространство было таким лёгким, таким воздушным, так не похожим на внутренность космического корабля и так похожим на Альфу, что он тяжело вздохнул и сказал:

– Ну, хорошо.

– Ххаф! Ххаф! Хорошо! Хорошо!
– затявкали лисы.

***

Момента старта Мэтт не заметил: не было ни перегрузки, ни шума стартовых двигателей, ни вибрации. Уже потом, когда долговязый пилот запел, а небо снаружи из голубого стало бездонно-чёрным, он понял, что путешествие началось.

Никакой рубки он так и не нашёл. А, может, её и не было вообще: пилот сидел под одним из деревьев, прямо на поросшем густым колосняком песке, и на плечи его то и дело спускались бегающие по кедровому стволу маленькие глянцевые жуки.

Мэтт пристроился рядом с ним и долго смотрел на то, как он поёт, как красиво дрожат при этом его беспокойные пальцы и как где-то там, снаружи, за пределами корабля, в ответ на его песню всё разворачивается и разворачивается вселенная.