Подняли нас на час позже положенного, а это плюс к воскресному часу, то есть мы выспались на славу и готовы были к ночным приключениям. «Парадка» уже была готова, выглажена, почищена и нетерпеливо висела в шкафу. Оставалось выдраить умывальники, туалеты, коридор и свою комнату. Ну без этого, можно сказать, ритуала никуда! Праздник ли, отпуск ли, выходные ли, - уборка территории святое дело. Но что-то омрачало мое предвкушение праздника. Не решен был главный, самый важный вопрос – где и с кем встречать!

Чуть только появились первые посетители умывальников, в майках и тапочках, с полотенцами на плечах и зубными щетками во ртах, наши каптерщики вытащили большую колонку в коридор и врубили мелодии и ритмы зарубежной эстрады. ««Ottawan», сменяла «Modern Talking», после которой звучали песни «Sisi Catch» и «Bad Boys Blue», а затем проникновенно затягивали «Scorpions» свою «ветер перемен» и потом уже Салтыков со своей группой «Форум» и «Электроклубом». А ведь перемены, которые звали и о которых пели «Scorpions» уже ждали нас, они притаились где-то совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки и только ждали удобного случая, чтоб выскочить и завертеть нас в карусели событий!

Как же приятно проснувшись по команде, однако, иметь возможность не вскакивать и не лететь в умывальник, стараясь успеть до зарядки переделать столько важных и необходимых дел, а просто, никуда не торопясь, полежать и понежиться в еще теплой постели, потягиваясь и зевая, лежать, закинув руки за голову, и слушать музыку, разговоры проснувшихся соседей по комнате, суету в коридоре и громкие разговоры умывающихся товарищей. Никто не заглядывает из командиров в нашу комнату, никому нет дела до нас. И даже если мы не пойдем на завтрак никто нас не кинется искать и не осудит, а только поблагодарит за лишний кругляш масла, да дополнительные вареные в крутую яйца, - наш выходной завтрак.

– Ты встаешь? – спрашивает меня Вадька.

– Да, займи мне очередь в умывальник, - прошу я его, а сам продолжаю, лежать и радоваться жизни.

Вскоре Вадька возвращается, он чистый и благоухает одеколоном, потому что гладко выбрит, к празднику готов.

– Вадь! – возмущаюсь я игнорированию своей просьбы с его стороны.

– Да успокойся! Там мало народу, много свободных кранов. Иди!

Я все-таки нехотя поднимаюсь, просовываю ноги сначала в галифе, а потом и в военные тапочки. Взяв из тумбочки умывальные принадлежности, закинув вафельное полотенце на плечо, и я иду умываться. В умывальнике действительно почти все краны свободны. Поплескавшись изрядно взбодрив себя, я вытираюсь и иду в туалет, откуда несет облака табачного дыма. Там уже сидит на подоконнике Бобер. Я прикуриваю и присаживаюсь рядом с ним.

– Кто сегодня из офицеров? – спрашиваю я.

– Дюша, вроде, - говорит он, имея ввиду молодого офицера этого года выпуска, командира взвода ШОшников, доброго малого, которого мы ни во что не ставим, потому что по словам Плавинского: «курсанта куда ни целуй у него везде задница».

– На завтрак пойдешь?

– Схожу, наверное, - предполагает мой друг. Потом, немного помолчав он спрашивает. – Слушай, принц, а ты уже решил где будешь встречать Новый год?

– Нет пока. А что? Ты ведь, вроде уже решил? – удивляюсь я.

– Да понимаешь, какая незадача. У подруг родаки никуда не уходят и хата будет занята. А что там делать с ее предками мне? Вот и облом случился.

– Да уж…

– Ну так возьмешь меня с собой? – просит он.

– Давай, вот только я еще и сам не знаю где и как буду встречать. Может вообще и мне придется сидеть с родителями всю ночь.

– Ну и ладно, будем вместе встречать, хоть и сами, я имею ввиду без твоих, хотя я думаю ты чего-нибудь придумаешь.

– Ладно. Договорились. Если будет альтернатива, тебя зову.

– Только я сначала забегу переоденусь, а потом подскочу к тебе! Лады?

– Лады! – нехотя соглашаюсь я.

В туалет заходит Дюша, на нем расстегнутая шинель и шапка сдвинута на затылок по курсантской привычке и моде. Он сразу же проходит в кабинку. Уже из нее лейтенант спокойным голосом говорит нам.