Мне наполнили мой фужер, все выпили и стали скучно жевать съестное. Праздник не получился веселым если бы затейник Серега не предложил Наташке принять участие в соревновании, кто быстрее, выше, сильнее.

– А в чем они заключаются, эти соревнования? – спрашивает наивная девушка. Она не ожидает от моего друга никакого коварства.

– Смотри, мы наполним все емкости спиртным, расставим их двумя дорожками, и кто быстрее дойдет до финиша, тот победил, - поясняет Бобер и улыбается в предвкушении веселья.

– Их что, надо выпивать? – все еще не допонимает суть предложения девушка.

– Да, можно, кстати каждую рюмку закусывать или запивать, это не возбраняется.

– Так можно же сильно напиться! – да Наташки начинает доходить суть соревнования.

– Да с чего там?! С вина?! Какие пустяки!

– Ну ладно, давай попробуем, - соглашается девушка и не понимает, какой опрометчивый шаг она делает.

Бобер, расставляет всю имеющуюся посуду, - это пять рюмок, четыре стопки грамм по пятьдесят, четыре фужера и четыре разнокалиберных стакана и одну чашку. Затем берет одну рюмку в качестве мерила и начинает разливать вино по бокалам. Когда Наташка отлучается, он наливает в емкости Вовкиной «таракановки» и ставит их в конце строя.

– Серега, на хрена «таракановку» налил? Она же не выдержит!

– Все нормально! Она даже не дойдет до нее! Сойдет с дистанции раньше, не реально ей дойти до конца.

Когда Наташка возвращается, Бобер уже ведет себя как ни в чем не бывало я тоже молчу, полагая, что она на самом деле до «таракановки» не дойдет.

– Прошу, мадам, на старт! – Бобер рукой указывает на первые фужеры с налитым вином. – Сойти с дистанции можно в любой момент! Мы же не изверги!

– Еще посмотрим, кто сойдет первым! – девушка полна решимости, ей кажется, что вина не так много и она благополучно завершит соревнования, не предполагая даже, что ее ожидает перед финишем.

– Кузя, нам бы какую-нибудь подходящую музычку! – просит Бобер. Кузя думает и снимает бабину со «Скорпами», а вместо нее ставит Жан Мишеля Жарра «магнитные поля». Быстрый ритм убийственен, но Наташка поддается ему и начинает наперегонки с Бобром опрокидывать емкости внутрь себя. Серега не торопится, предоставляя ей фору. Когда фужеры пусты он подключается к безумной гонке. Вино закончилось. Девушка опрокидывает стопку с «таракановкой» и понимает, что это не вино и она начинает гореть изнутри.

– Это нечестно! – ее язык еще не заплетается. Кузя протягивает ей стакан с рассолом, она им запивает огненную жидкость. – Договаривались о вине!

– Вино кончилось, пришлось «таракановку» разлить, - объясняет Бобер, продолжая опустошать свой ряд. Он доходит до «таракановки» и, немного морщась, пересекает финишную ленточку. Он победитель! – А теперь проигравший целует победителя! Таковы условия!

Девушка уже опьянела. Она смеясь тянется к губам моего друга, но тут случается непредвиденное. Вернее, непредвиденное Бобром! Когда она уже готова его поцеловать, выпитое спиртное проситься у нее наружу, и она не сдержав порыв, изливается на Бобра. Он, конечно, отскакивает, но часть массы попадает на него.

– О! Твою мать… - кричит он и застывает в позе облитого рвотными массами вонючими, почти как «фикалии».

Наташка убегает в ванную. Вовка осуждающе качает головой, Кузя убегает за тряпкой, ему еще не хватало облеванной квартиры!

– Ну что, Серега! Иди помогай девчонке!

– А почему я?!

– Так кто придумал все это?! – я обвожу рукой место происшествия. – Иди теперь и поучаствуй! Кроме того, тебе нужно и самому немного помыться.

Бобер осматривает себя с ног до головы. На самом деле на него почти ничего не попало. Только на рубашке есть пара пятен. Он брезгливо стряхивает частички извержения и уходит в ванную комнату. Кузя драит пол, стараясь вымыть не только рвотные массы, но и сам запах.

Я подхожу к ванной и, приоткрыв дверь, смотрю, как девушку выворачивает наизнанку. Бобер стоит рядом и держит ее, только таким образом принимая участие в устранении последствий им же содеянной мерзости.