– А ваш над чем работает?

– Исследуем будущее – это гораздо интереснее, сплошные белые пятна.

– Тоже зонды?

Эдвард кивнул.

– В будущее заглядывать намного опасней. Во-первых, ты никогда не знаешь, насколько безвреден выбранный тобой момент, потому что не видишь последствий вмешательства, пока там не окажешься. А во-вторых, в будущем зонды могут отследить – технологии развиты куда лучше современных.

– Но вы пытаетесь?

– Пока только на десяток-другой лет вперед и крайне осторожно. Правительство постоянно тормозит исследования, не дает свободы действий.

– Но ты, конечно, был там? – утвердительно хмыкнула я, получив в ответ улыбку.

– Конечно, - согласился Эдвард, в его глазах светился вызов. – Но только чтобы узнать свое будущее, ни во что глобальное я не вмешался.

– Откуда тебе знать? – скрестила я руки на груди, мне не нравилось легкомыслие, с которым Эдвард относится к своей, без сомнения инновационной, разработке.

– Эффекта бабочки не существует, - щелкнул пальцами он, не замечая упоения, с которым делится любимым секретом. – Это ерунда, придуманная фантастами, чтобы написать побольше приключений и заставить читателя сопереживать герою. На самом деле, никакая раздавленная бабочка или травинка не повлияет на будущее – она слишком мала, чтобы испортить его. Когда тебя кто-то увидит – тем более. Конечно, если вмешаться серьезнее – к примеру, убить кого-нибудь, - тогда сложнее. Но это может изменить жизнь одной семьи, не повлияв на цивилизацию в целом. Путешествия во времени не так уж и опасны для всего человечества.

– И что произойдет, если что-то изменить? – Пример с убийством я намеренно опустила, мне он не понравился. – Если ты вернешься в прошлое и скажешь матери, допустим, чтобы она приняла меня как родную, что это поменяет?..

Эдвард захохотал, откинув голову назад – задорно, как подросток, пойманный на шалости. Я снова угадала.

– Иногда прошлое нуждается в небольшой корректировке, - весело взглянул на меня он.

– Ты пришел к ней из будущего? – едва сдержала улыбку я, пытаясь оставаться серьезной, но искренняя восторженность Эдварда портила мой настрой. – Или заглянул в будущее из прошлого?

– Из прошлого не мог, я создал систему намного позднее, - сознался он, устало ложась на кровать – во времени, из которого он пришел, наступил поздний вечер, и Эдвард работал весь долгий день. – На самом деле я не преследовал цели что-то изменить – просто хотел взглянуть на тот день еще раз. Увидев, как мама недоверчиво относится к тебе, решил поговорить. Но разве получилось плохо? Тот разговор намного сократил твое вхождение в мою семью, облегчил дальнейшую жизнь вам обеим. Разве ты не рада? Хотела чувствовать себя здесь неуютно? Мне казалось, тебе было довольно нелегко привыкнуть жить тут…

– Ты прав, - сдалась я. Если Эдвард взял в привычку болтаться во времени туда-сюда, вряд ли я смогу изменить его намерения. Оставалось только смириться. В конце концов, раз это помогает улучшить нашу жизнь, то почему бы и нет? Я присела рядом с ним на кровати: – И как это работает? Если что-то изменил, по возвращении видишь перемены? А что с твоей памятью – ты помнишь оба варианта? Или только новый, а старый забываешь, потому что его теперь нет?

Эдвард закрыл глаза – я подумала, он сейчас уснет, таким усталым выглядел. Но он медленно заговорил:

– Я помню все – что было и как стало, два варианта или больше, если попытка была не одна. Но если я меняю прошлое, то создаю альтернативный вариант своего будущего, в котором никто уже не знает предыдущего. Для всех людей жизнь течет так, словно в нее ничего не вмешалось. Я же помню все, что изменил.

– А что случается с другой альтернативной реальностью, которая была раньше?

Эдвард пожал плечами:

– Не знаю. Наверное, она перестает существовать.

– Это так странно представлять, - призналась я, голова шла кругом от противоречивой информации.

– Понимаю…

– Такие вещи не должны быть доступны людям, - осуждающе покачала я головой. – По-моему, ты заигрался в Бога.

– Посмотри на это с другой стороны, - улыбнулся Эдвард, ослепляя меня простодушной улыбкой. – Человек, живший тысячу лет назад, не имел сотового телефона, микроволновки, автомобиля и множества других благ цивилизации. Что бы он решил, увидев, как в небо взлетел самолет? Подумал бы о летчике, как о наглеце, заигравшемся в Бога?