– Я не испугана, - уверила я, отстраняясь, чтобы он взглянул на меня и убедился, что я сопереживаю, а не боюсь. Прозрачные слезинки скапливались в морщинках возле глаз, увлажняя напряженные и дрожащие скулы. – Я здесь, с тобой. Посмотри на меня, все будет в порядке.

Мои слова немного успокоили Эдварда, хотя в его взгляде до сих пор читалась паника. Будто бы я была способна прогнать его! Этого не произошло бы ни при каких обстоятельствах.

– Все хорошо, честное слово. – Я быстро смахнула свои слезы и придала лицу строгое выражение, хотя в действительности чувствовала не просто страх, а настоящий ужас. Не из-за того, что вижу Эдварда в преклонном возрасте. Просто от неожиданности переживала шок – но он обязательно пройдет через некоторое время.

В любом случае, я не хотела давать мужу повод беспокоиться о таких мелочах. Он здесь, потому что ему нужна помощь, и для меня не важно, сколько ему лет – он мог положиться на меня в любом возрасте, в любых обстоятельствах.

– Ты правильно сделал, что пришел сюда. Я и сама хотела предложить тебе это, когда ты сказал, что в будущем я умерла раньше. Подумала – это отличный вариант, если бы ты захотел снова меня увидеть.

– Правда? – Губа Эдварда снова задрожала, хотя выглядел он спокойнее, чем вначале – немного испуганным, изумленным моей легкой реакцией.

– Да, - улыбнулась я, радуясь, что ему становится лучше. – Ты не можешь ходить? Почему ты в инвалидной коляске? – Собрав волю в кулак, я подавила неожиданное желание разрыдаться.

Эдвард моргнул.

– Трудно стало ходить, - разъяснил он. – Мне… недолго осталось…

Сглотнув, я улыбнулась с пониманием, обнадеживающе погладила любимого по тыльной стороне дрожащему предплечью.

– Хочешь что-нибудь? Принести тебе воды или приготовить поесть?

– Нет, не уходи, - вцепился в мою ладошку Эдвард, словно я могла исчезнуть как мираж или, того хуже, сбежать из дома. Не хотела даже представлять, что он чувствует, недавно меня потеряв.

– Куда же я уйду, Льюис спит в соседней комнате, а няня придет только через три часа. – Я погладила мужа по державшей меня напряженной руке, а затем поднесла ее к губам, целуя мягкую одряхлевшую кожу. Пальцы потянулись к моему лицу, ласково, как умел только он, погладили щеку и убрали за ухо прядку волос. За множество лет ничего не изменилось, Эдвард по-прежнему трепетно любил меня, а я, как и всегда, нежилась от его даже самых простых прикосновений.

– Ты такая молодая… - пробормотал старик растрогано.

– Пойдем, я устрою тебя в комнате матери, и ты расскажешь мне все до последней детали, – улыбнулась я.
– Мне же нужно о чем-то узнать, правда?

Не слушая возражений, я толкнула инвалидное кресло и покатила в дальнюю комнату, которая была закрыта, томясь в ожидании хозяйки, счастливо проживающей на Гавайях.

– Это наилучшее место для тебя, - объясняла по ходу я. – В комнате никто не бывает, так что ты не увидишь самого себя, когда твой двойник, сумасшедший путешественник во времени, явится завтра утром, ни о чем не подозревая.

– Что ты задумала? – Эдвард шокировано, с полным непониманием смотрел, как я отстегнула его браслет и отложила подальше и повыше, куда ему было не дотянуться. Да уж, такого приема он точно не ожидал. О чем же он думал? Что я выгоню его вон?

Ободряюще улыбаясь старику, я стала расстилать постель, меняя белье на свежее.

– Белла… - осекся он.
– Я не могу здесь остаться, ты же знаешь, - в голосе зазвучали страх и неодобрение, а еще безнадежность, но среди всех этих эмоций я ясно различала и робкую надежду.

– Еще как можешь, и останешься – здесь, со мной, - непреклонно возразила я.
– Куда же я отпущу тебя одного? Что тебе делать в будущем? Или у тебя есть там планы? – Я остановилась, глядя в ожидании. Эдвард медленно покачал головой. – Значит, решено. Кто-то же должен о тебе позаботиться?

Я знала, что он снова заплачет, но это были слезы облегчения, а не боли, и ему нужно было пережить этот переломный момент. Понять, что у него есть кто-то, кому он может довериться. Убедиться, что не одинок. Уяснить, что я не позволю ему страдать ни секунды и что достаточно сильная, чтобы поддержать его даже в таком сложном положении.