— И тем не менее... зачем это путешествие? Если он хотел сохранить втайне перевод денег, почему просто не перевести их?

— Потому что так нельзя, — ответил Джонах. — Есть строгие ограничения по снятию денег с субсчетов ГС, которые предназначены для защиты Домов.

Когда мы все посмотрели на него, он пожал плечами.

— Нам пришлось выучить эти правила, когда они разбомбили Дом. Мы получили деньги с субсчета Чикаго, чтобы въехать в новое здание и начать ремонт в старом.

— Так какие ограничения? — спросила я.

— Перевод может быть осуществлен на любую сумму денег, если они идут с субсчета Дому, поскольку они считают, что это их деньги. Но вы не можете перевести деньги никакому другому получателю в электронном виде; их могут выдать только чеком.

— Что значит, кто-то должен забрать этот чек, — произнесла я.

— Да. Счета достаточно большие, а Дариус достаточно богат, так что ему, вероятно, даже не пришлось идти в банк, чтобы сделать это.

Я подумала о мужчине с кожаной папкой.

— Итак, банкир приходил к нему, даже спустя несколько часов.

— Вот именно.

— И где остальное ГС? Почему никто другой не заметил этого?

— Потому что первичные счета выглядят в порядке, на поверхности, — указал Мэтью.

— Местные счета работают как счета депонирования — держат десятину Домов, пока периодически те не перемещаются на другие счета.

Джонах вновь поднялся.

— Дариус мог сказать им, что он едет сюда, чтобы подготовить ответ на вызов, — сказал он. — Он глава ГС. Он имеет право посещать города, где находятся его Дома.

Достаточно верно, но все же странно. И совершенно нехарактерно для него. С каких пор Дариусу, который практически был королем вампиров Северной Америки и Западной Европы, нужно красть финансы или заниматься чем-то таким? И если уж на то пошло, с каких пор он приезжает в Чикаго и ведет себя вежливо с Этаном?

Мой телефон завибрировал и я посмотрела на него.

— Бостон, — произнесла я. — Дариус был в Бостоне.

— Три города, три перевода, — сказал Мэтью.

— Швейцарские счета, — проговорила я. — Что ты можешь рассказать нам о них?

— Практически ничего, — ответил Мэтью. — Та немногая личная информация, которую банк требует от клиентов, затем шифрует даже выше наших возможностей — именно благодаря этому швейцарские счета так популярны.

Я кивнула. И я не сомневалась в способностях Мэтью или КГ, но я была членом семьи, у которой было много денег и много финансовых связей.

— Могу я получить номера счетов? И номера переводов?

Мэтью посмотрел на меня.

— У тебя есть друзья в Швейцарии?

— Не совсем. Но, может быть, у меня есть кое-кто, кто знает кое-кого в Швейцарии.

— Стоит попробовать, — заметил Гораций, кивая, пока я фотографировала номера, чтобы затем отправить их своему источнику.

— Спасибо.

Гораций скрестил руки, смотря на меня.

— Что Этан будет делать теперь?

— Когда я расскажу ему, что Дариус украл почти семь миллионов долларов у Домов? Как думаешь, что он сделает?

Гораций улыбнулся, но никакой радости в улыбке не было.

— Я полагаю, Этан Салливан сделает то, что Этан Салливан умеет делать лучше всего: Он объявит войну.

Я не могла решить, нахожу ли это лестным или же нет.

— Почти семь миллионов долларов, — сказал Этан. Он сидел в конце стола переговоров в своем кабинете.

Хотя обычно мы разрабатывали план операций в удачно названном оперотделе, конкретно эта тема была настолько деликатной, что мы собрались в кабинете Этана и связались с Виктором Кэботом по телефону.

— Какие у вас мысли? — спросил Виктор.

— Как ты и отметил, мы сочли его поведение ненормальным. Я знаю Дариуса долгое время. Между нами не было никакой приязни, не то, чтобы сейчас ты этого не знал, когда он, кажется, полностью отделился.

— Он был потрясен нападением Майкла Донована, — сказал Люк. — Мы знали, что это тревожит его. Может, это вампирское посттравматическое стрессовое расстройство.

— Это могло сыграть свою роль, — ответил Виктор. — Но я не думаю, что этого достаточно.