— Началось, — прошептал Пронька.

Глаза конника в это время подобрались к их укрытию; Пронька вжался в землю, скривился весь, но пронесло, не заметил воин, голова ушла дальше. Пронька задышал наконец. А на холме появился еще один, пеший лучник. Неприятная пара медленно двинулась в сторону.

— Так, — сказал Ванька. — Сматываемся.

— Куда? — тоскливо отозвался Пронька. — Тут одна дорога.

— Куда?

— Туда, — показал Пронька вслед воинам. — Больше теперь некуда.

— Теперь, это почему?

— Говорили тебе Братья, за речку не ходить? Перешел — все.

— Погоди, ты меня сюда затащил, а теперь у тебя дороги нет?

— Я — тебя? Меня Братья в сарай посадили? Я убежал? Им на своей земле и руки за тобой тянуть не надо, сам влезешь, только пальцы расставят. Другой дороги у тебя не было, а вышел — иди, И потом, ты ведь не к Братьям шел, тебе надо было сюда, я знаю. Зачем шел?

— Не знаю.

— Я тоже не знал, когда пришел. Да и теперь не очень-то знаю. Но мне пройти надо, — Пронька был серьезен. — Иначе до конца дней буду рыбку с пацанами ловить. Братьям на обед. Понимаешь? Я ведь ровесником тебе пришел, а теперь видишь какой? Я не дошел.

Помолчали.

— Что за дяди-то были? — спросил Ванька.

— Стража. Дальняя застава.

— Кого ловят?

— Нас.

Перекусили наскоро, Пронька крошки собрал, в карман сунул. Пошли с опаской. Добрались под деревьями до лужка, осмотрелись. Нет никого. Только на чистое место выходить, показались на другой стороне те же стражники, идут медленно, к лесу присматриваются. Парни тихонечко в кустах легли, смотрели, что происходит на той стороне большой поляны. Стражники двигались настороже, лучник ступал нарочито уверенно, а потом вдруг прыгнул в сторону, освобождая коннику путь, тот бросил лошадь в лес. На ближнем дереве встряхнулись, заходили ветви, кто-то прыгнул на землю. Через несколько мгновений конник выскочил из леса, перед собой он гнал парня с котомкой. Тот, что было сил, рванул по траве, но скоро конник перерезал ему путь, сзади поспевал лучник.

— А-а-а!.. — заорал парень. — Мать тую!..

Закрутился на месте. Копейщик теснил его конем, но почему-то не трогал, а когда лучник подоспел, всеобще тронулся в сторону. Тут парень с силой ухватил лучника поперек груди, с размахом брякнул о землю. И еще брякнул, тот обмяк.

Конник такого поворота не ждал, бросился к своему на помощь, но парень ловко подхватил лучника, швырнул тело коню под ноги. Тот сбился с шагу, копейщика тряхнуло, да и парень ему помог, за ногу дернул, копейщик свалился вниз, но тут же вскочил.

— Пошли! — крикнул Пронька.

Копейщик гнал парня по полю, в тяжелых доспехах бежал легко, и недолго б они пробегали, если бы не выскочили из леса Пронька с Ванькой. Заголосили, бросились вперед. Стражник не ожидал, застыл, оглядываясь, этого хватило, чтобы парень подскочил к нему со спины, ремешком от шлема перехватил ему горло. Когда двое подбежали, стражник пузыри пускал.

— Стой! — закричал Пронька. — Нельзя!

Но поздно, парень брезгливо оттолкнул тело, оно завалилось вбок.

— Два дня гнали, — с облегчением выдохнул парень.

Был он крепок, кудри задорные, за плечами — котомка, как у Ваньки. Улыбнулся:

— Вы чего тут?

— А ты?

— Вместе пойдем? — смеялся парень. — Только я сообразить никак не могу, куда идти?..

Ванька на Проньку кивнул:

— Он, Пронька, знает.

— А я — Фролка.

— Пошли, Фролка?

— Пошли.

На закате у костра разговаривали:

— На Дальней заставе стражи мало, — говорил Пронька, — пройти можно.

— Это я пробовал, — качал головой Фролка.

— Можно, можно. Впереди — Ближняя застава, пройти надо, но нельзя. Разъезды, ловушки, стражи много… Никак не пройти.

— Совсем?

— Совсем, — Пронька помолчал, пошевелил губами, будто сам с собой советовался. — Есть один способ, только… Страшно. Дед тут один живет, очень старый, давно живет. И странный. Себе на уме. Но может и помочь.

— Если понравишься? — спросил Ванька.

— Нет, говорят. Не знаю. Одному поможет, другому лихо положит. Почему, никто не знает. Что хочет, то делает, шальной дед. Палец сунешь — пузо лопнет, вот какой, Я о нем много слыхал и не пошел бы, да другого пути не знаю.

Пронька умолк. Посидели, Фролка решился:

— Ладно, и я откроюсь. Давно тут шляюсь, выбраться не могу, но кое-что вызнал. Мимо деда не пройти.

— И чего он такой страшный, — сомневался Ванька.

— Страшный… — отозвался Фролка.

Пронька покивал.

К деду шли осторожно, медленно, тропка вилась, и выше роста человеческого стоял вокруг камыш сухой, коричневый. Шелестел странно, будто стеклянный, с присвистом. Шум этот обволакивал, как вата, и не сразу услышали путники свист настоящий. Отбежали в заросли, мимо протопал карла, тот самый. Опять с домовинкой. Ушел.