Аглая наклонилась над ним.

– Всё хорошо, - сказала она, платочком вытирая его лицо.
– Сейчас приедет "Скорая".

Вячеслав проверил, надёжно ли связаны преступники, и подошёл к Аглае.

– Нам придётся проехаться до отделения. Думаю, это ненадолго.

– До отделения? Но я в таком виде...
– Аглая, смутившись, начала отряхиваться.

– Я, вообще-то, выгляжу не лучше, но это ничего. Главное - всё хорошо кончилось.

Она выпрямилась, посмотрела на него и вдруг потупилась.

– Мы ведь ещё увидимся?
– спросил он.

– Да...
– откликнулась она почему-то очень тихо.

Вячеслав взял её за руку.

– Аглая...
– прошептал он.
– Красивое имя...

Уже обе её руки были в его руках. Глубоко вздохнув, она подалась ему навстречу и сразу ощутила тепло его груди.

– Как это странно, - сказал он.

– Что?

– Наша встреча...

Он отвёл от её лба прядь спутавшихся волос, а потом его руки легли ей на талию и обняли крепко и нежно. Аглая прижалась к нему, перестав дышать

На них падала глубокая тень, но губам не понадобилось искать друг друга: Аглая едва успела набрать в грудь воздуху, как они сомкнулись в долгом, страстном поцелуе.

Слабость разлилась по её телу.

– Вячеслав...
– прошептала она, когда он чуть отодвинулся и посмотрел на неё затуманенными глазами.

– Я питаю в отношении вас самые искренние чувства, - звучал монотонный голос Эрнстова.
– Человек я постоянный, и если уж что обещаю, то это твёрдо, как алмаз. Выйдите за меня замуж, Аглая Степановна. Я вас буду любить, а главное - уважать. В семейной жизни, согласитесь, это очень важно.

Зоя Васильевна всхлипнула и утёрлась платочком.

– Мир вам и любовь, дети мои...

Эрнстов встал, подошёл к неподвижно сидящей Аглае.

– Мы с вами люди не первой молодости и всё прекрасно понимаем. К чему тратить время на объяснения. Скажите только: да или нет? Только не спешите сразу отказывать.

– Аглая, что ты молчишь!
– воскликнула мать.
– Она хочет сказать "да", только стесняется.

Аглая опомнилась, отдёрнула руку, которую попытался взять Эрнстов. Только что перед её глазами стоял Вячеслав, а теперь снова этот носатый Альфред. Интересно, сколько ему лет? Он выглядит на все пятьдесят!

Видимо, эта мысль отразилась на её лице. Зоя Васильевна, испугавшись, что она сейчас ляпнет какую-нибудь резкость, воскликнула: "Аглая!" - и сделала ей знак промолчать.

– Понимаю вас, Аглая Степановна, - Эрнстов улыбнулся.
– Мы с вами люди практически незнакомые, вам трудно решиться сразу на такой ответственный шаг, как замужество, поэтому не стану вас торопить. Давайте подождём. Скажем, до вторника, - он вопросительно посмотрел на Зою Васильевну.

Та закивала:

– До вторника. Лаичка как раз к тому времени немножко придёт в себя, а то ваше предложение так неожиданно...

– Вы не думайте, Аглая Степановна, что я, коли директор гастронома, то такая уж темнота и бескультурщина, - он придвинул своё кресло к креслу Аглаи и сел.
– А я, если хотите знать, завзятый театрал и балетоман.

Зоя Васильевна захлопала в ладоши:

– Ах, какая прелесть!

– Каждый год я выезжаю отдыхать за границу - на Кипр или в Египет, - медоточивым голосом продолжал Эрнстов.
– Скажите, Аглая Степановна, вы были в Египте?

– Нет, не была.

– О, это рай! После свадьбы мы непременно отправимся туда...
– Он сделал попытку снова взять Аглаю за руку, но та отстранилась.
– Мы поедем в свадебное путешествие в Египет, посмотрим на пирамиды. Или, если хотите, поедем в Италию... Посетим галереи Флоренции, Рима...

– Я зарабатываю достаточно, чтобы самой съездить туда, - сказала Аглая сухо.

Возникла неловкая пауза. Зоя Васильевна воскликнула:

– Что ж мы сидим, давайте чай пить с тортом. Лая, принеси, пожалуйста, чашки и блюдца.

– Мама, у меня что-то разболелась голова.

– Это от магнитной бури, - торопливо сказал Эрнстов.
– Сегодня неблагоприятный день. У меня с утра тоже, знаете, того...
– Он покрутил пальцами около головы.

Зоя Васильевна поднялась.

– Я схожу за чашками, а заодно принесу вам обоим вьетнамский бальзам от головной боли.

– Большое спасибо, Зоя Васильевна. Вы очень любезны.

Как только она ушла, Эрнстов наклонился к Аглае и живо схватил её за руку. Она попыталась отдёрнуть её, но он держал крепко.

– Аглая Степановна, не понимаю, почему вы так холодны ко мне! Я к вам со всей душой, со всем сердцем! Я люблю вас, Аглая Степановна, а для женщины, которую я люблю, я готов сделать что угодно! Звезду с неба сорвать!... Я одинок. Вы тоже одиноки. Знаете песню - вот и встретились два одиночества...

Аглая наконец высвободила руку.