– Слушаюсь, - Кос занял позицию у окна, выходившего в океан.

Я выстроил бомбардиров и стрелков. Варды бежали к зданию со всех сторон. В этот раз нам не повезло, это было не ополчение, как на линии Мо, а гвардейцы.

– Катера приближаются, - сказал Кос.

Но отвлекаться на корабли, у меня уже не было времени.

– Бомбарды огонь!
– рявкнул я, зажав ладонями уши. Три хлопка слились в один и среди наступающих вардов вспыхнули огненные столбы разрывов.

– Заряжай! Стрелки огонь!

Снизу хлопнула сорокапятка. Это Гат обстреливал приближающиеся катера. Дальше командовать не имело смысла, десантники стреляли так часто, как могли. Когда я перестал видеть из окна первый ряд атакующих, вытащил револьвер и скомандовал, - бомбардирам стрелять из окон, остальные вниз, в рукопашную!

Мы скатились по лестнице в кучу дерущихся тел. Внизу творилось, что-то невообразимое. Люди душили друг друга, кололи абордажными саблями, били обломками мебели. Я застрелил рослого вардовского лейтенанта, получил удар кулаком в лицо и штыком в ногу. Наверно меня бы сразу добили, но сбежавший по лестнице сразу за мной Кос, заколол шпагой одного из моих противников, а второго застрелил из корда десантник.

Не знаю, чем бы это все закончилось, если бы при входе не разорвалась брошенная кем-то граната. Разлетевшиеся осколки раскидали и тех, и других, и изрешетили вардовского капитана. Атака захлебнулась.

Меня спасло то, что я упал на пол в дальнем углу возле лестницы. Большинство осколков поймали те, кто дрался у входной двери. Варды не ожидали, что в старой конторе окопается почти целая морина, они думали, что нас не больше взвода. Оставшись без офицеров, гвардейцы отступили, их расстреливали со второго этажа и многих убили.

Атака обошлась наступающим слишком дорого и нас оставили в покое. Катера тоже отошли. В артиллерийской дуэли победителей не было. Гат расстрелял все снаряды, но серьезных повреждений катерам нанести не сумел. Понимая, что отрезанная от снабжения морина не сможет долго держаться без еды и воды, нас окружили и стали ждать, когда мы выйдем с поднятыми руками.

Тар все-таки добрался до города, для этого ему пришлось переплыть две бухты, пол дня прятаться в развалинах и получить ранение в руку. Мы оказались единственной мориной удержавшейся на берегу, остальные либо отступили, либо были уничтожены. Когда вардов прогнали, за нами прибыла целая делегация во главе с адмиралом Кролом. Сначала он осмотрел город, потом изуродованное побережье и наконец старую контору, которую мы превратили в крепость. Почти все защитники были ранены, так что приветствовать адмирала нам пришлось лежа. Он с интересом оглядел полуразрушенное здание, с выбоинами от артиллерийских снарядов, берег заваленный мертвецами, поблагодарил нас за службу и отбыл, прикрывая нос и рот носовым платком.

Первый раз я оказался в плавучем госпитале. Огромное судно было забито до отказа, но для нас нашлось место в холле, на верхней палубе. Сразу за моими носилками стояла кадка с пальмой и, когда открывали окно для проветривания, она шелестела листьями. Я закрывал глаза и представлял, что лежу дома в саду, а надо мной раскинулась старая яблоня. До места назначения мы плыли трое суток. Ночами, мимо проносили носилки с умершими. Простыней не хватало и тела никто не прикрывал, иногда санитары клали мертвецам на лицо их собственные френчи или гимнастерки.

Госпиталь, в который нас поместили, находился в тылу, в уютной бухте, заставленной рыбачьими лодками. Чистое белье, вкусная еда, симпатичные медсестры, внимательные врачи. Нам выделили отдельную палату. Бад и я лежали у окна, а Гат и Кос у стены. Первую неделю мы почти все время спали, просыпались только на обед и на процедуры. Медсестры были очень добры к нам и приносили еду и газеты прямо в палату. Рана у меня оказалась скверная и заживала плохо. В госпитале я получил все письма от Эн, которые не могли найти меня на фронте.

Люм разбудил меня и, пока я умывался, накрыл на стол, принес котелки с супом и разлил его по тарелкам. В кают-компанию пришли не все, Муки дежурил, а Гат просил передать, что будет обедать на батарее. Ели молча. Оставшись без корабля, десантники загрустили. Я был уверен в том, что офицеры обсуждали между собой сложившуюся ситуацию, но мне никто ничего не говорил. Командиры взводов были задумчивы и угрюмы. Сол пробовал их приободрить, рассказывая забавные истории из медицинской практики, но слушали его плохо и разговор за столом не клеился. Бад, как всегда, ел много и с аппетитом, и даже попросил добавку. Мас и Жен быстро съели свой суп и ушли. Кос сослался на срочные дела и тоже вышел, даже кофе пить не стал. Остались Бад и Сол.

– - А куда делся лейтенант Тар?
– спросил доктор, набивая трубку.

Бад посмотрел на меня и демонстративно уткнулся в тарелку. Он знал, что я отправил Тара в лес, но говорить об этом за столом не хотел.

– - Ушел в разведку.

– - Куда?
– удивился Сол.

После всего, что мы видели на острове, ни у кого не возникало желания выйти из форта. Многих пугала сама мысль об этом. Подавленное состояние молодых офицеров я относил на этот счет. Они прекрасно понимали, что отсидеться за стенами не удастся, и рано или поздно, я захочу прочесать ближайшие леса.