– - Не хотите последовать их примеру?
– спросил Тос.

– - Нет, - ответил я, - совершенно нет сил. Эта верховая прогулка совсем меня измотала.

На самом деле я был бы не прочь окунуться, но боялся оставить вещи, я думал, что в мое отсутствие Тос может обыскать одежду.

Я смотрел, как дикари несколько раз переплыли реку, для них это явно не составляло никакого труда.

– - Сильные люди, - сказал я.

– - О, да, - Тос с трудом стащил узкие, сшитые не по форме сапоги, снял и разложил для просушки носки, и с видимым удовольствием прошелся босиком по траве.

– - Они учатся военному искусству с детства, прекрасные наездники и фехтовальщики. Я знаете ли был по фехтованию в морине первый, но в бою мне против местного воина не выстоять.

– - Какие-нибудь особенные приемы?

– - Когда держишь саблю с самого детства тебе и приемы не нужны, - ответил Тос. Он снял фуражку, зажмурился и подставил лицо солнцу, - развитая мускулатура, боевой опыт, плюс полное отсутствие страха. Никогда не испытывайте их терпение, не советую, а то Вам придется не сладко, - самодовольным тоном заявил он.

– - Не пугайте меня, Тос, я боевой офицер, я воевал два года. Думаю, что дикари, вооруженные холодным оружием, не самый страшный противник в современном мире.

Наверно я сказал это резче чем хотел, потому что лейтенант повернулся ко мне и виновато улыбнулся. Он действительно разозлил меня. Команда Толя всю войну просидела на Диком острове, вкусно ела, сладко пила, поэтому свои советы он может оставить при себе.

– - Извините, - сказал он, - все время забываю, что Вы воевали. А я вот не успел. Конечно, мне приходилось участвовать в небольших стычках с местными племенами, но о настоящих сражениях я знаю только из книг.

Он был моложе меня и сумел избежать участи многих своих сверстников, счастливчик. Не знаю, что он думал о войне, но в его словах мелькнула, едва заметная досада. Я постарался сменить тему.

– - Мои разведчики нашли заброшенную деревню, там огромная воронка и сгоревшие дома. Вы что-нибудь знаете об этом?

– Знаю, - Тос сел на траву, поджав ноги. Он казался смущенным. Интересно, какие ему даны указания? Скорее всего, по дороге в форт, он должен убедиться в моей лояльности. Маска доброго попутчика не плохо ему удавалась, но одна деталь заставила меня насторожиться. Во время войны мне приходилось общаться с саперными офицерами. Все они по образованию были или инженерами, или архитекторами, такие люди в первую очередь осмотрели бы постройки местных аборигенов, и не пропустили бы не одной детали. Невозможно не заметить наружную лестницу на пирамиде и, с такой легкостью, признаться в своем невежестве.

Я посмотрел на Тоса и улыбнулся. Так кто же мой попутчик, неужели контрразведчик? В таком случае адмиралу следовало подбирать кадры более тщательно. Совершенно очевидно, что Толь создал вокруг себя некое подобие адмиралтейства, со всеми привычными службами. Незачем придумывать новую систему, когда старая хорошо работает. Возможно он считает, что создает новый идеальный мир, вот только приемы использует старые.

– - Адмирала не сразу признали верховным богом, - продолжал лейтенант, - несколько вождей сомневались. Они боялись выступать открыто и требовали богатых даров за свою поддержку. Когда экспедиция покинула форт и перебралась в надежный укрепленный лагерь под защиту сильного племени, непокорным отправили посылку. Они получили мину замедленного действия, которая уничтожила племя почти полностью. После этого случая сомневающихся стало значительно меньше.

– - Но они остались?

– - Конечно. Территория слишком велика. Мы подчинили себе племена, живущие на побережье, но в глубине острова у нас полно врагов.

– - Мы нашли яму полную мертвецов. На форт было совершено нападение?

– - Не совсем, - Тос сделал паузу и серьезно посмотрел на меня, - эти люди подняли мятеж. Многие были убиты, некоторые добрались до десантного судна и попробовали вернуться домой. Как Вы знаете из этой затеи ничего не вышло. Мертвых бросили на берегу без погребения, так принято у местных племен. Мятежники поклялись адмиралу в верности, добровольно. Здесь не любят о них вспоминать.

Разница в подходах показалась мне забавной. Согласившись служить адмиралу я воспринимал любое неповиновение верховной власти, как борьбу за свободу, как восстание, хотя для самой власти, это безусловно угроза и мятеж.

– - Почему они восстали, что их не устраивало?

Лейтенант ответил не задумываясь, так словно сам долго искал ответ на этот вопрос.

– - Они слишком тосковали по родным берегам, - по губам Тоса скользнула презрительная улыбка, - по милым сердцу бухтам и холодным островам, где нечего есть кроме рыбы и водорослей. Ненавижу все это.

– - Разве можно ненавидеть людей за то, что они любят свою родину?
– неосторожно спросил я.

– - Бросьте! Родина, честь, совесть - он нервно дернул щекой, - устаревшие понятия. Местные жители их не используют. Им более близки вера и преданность роду. Их мир проще, цельнее. Они никогда не будут страдать от ностальгии. Сегодня здесь и хорошо, завтра в другом месте -- прекрасно. Муки совести им тоже не знакомы. Если вы украли у них скот, они украдут ваш, если причинили зло их родичу, вас убьют. Убьют и сразу забудут, потому что возмездие свершилось. Они не будут еще год после случившегося мусолить это происшествие в газетах, обсуждать хорошо ли поступил отомстивший или плохо, собирать по этому поводу конференции и громкие судебные процессы. А знаете почему? Потому что у них нет на это времени. Они заняты делом: пасут скот, растят пшеницу и овощи, охотятся, ловят рыбу, размножаются. В отличие от наших цивилизованных соотечественников им некогда заниматься пустыми разговорами.