Брайан охотно кивнул. Представлять себе еще более сложные испытания, чем первое и второе, ему не хотелось. Это третье пролетело как-то легко и незаметно. Но, может, тропа просто давала ему передышку в преддверии последующих заданий?

Вблизи крепости никого не было видно. Чем ближе подходили юноши, тем заметнее становилось запустение, царившее здесь.

– Что здесь случилось? Куда все подевались?
– Шепотом спросил Гвин.

– Хотел бы я знать. Здесь я начал испытания, сюда шел, чтобы их закончить. Надеюсь, не болезнь унесла всех, кто здесь обитал. Да и вряд ли какая-то болезнь способна справиться с верховными друидами.

– Наверное, ты прав, - согласился с ним Гвин.

Они замедлили шаг и продолжали двигаться вперед с предельной осторожностью. Болезни - страшная штука, тем более, если ты - всего лишь будущий друид. Ворота были распахнуты настежь. За ними также никого не наблюдалось. Повсюду царил хаос и запустение. Вещи были раскиданы, хозяйственная утварь свалена, как попало, по углам. Казалось, крепость покидали в спешке.

– Я видел такое однажды, - пробормотал, будто про себя Гвин.
– Омертвевший город. Это был последний приют моей семьи. Моя мать была тогда, наверное, совсем юной. Она запомнилась мне красивым лицом, с которого никогда не сходила улыбка. Вряд ли она была намного старше, чем я сейчас. Но у нее тогда уже было четверо детей. Старшая дочь, потом я и моя единоутробная сестра и младший брат. Когда в город пришла беда, никто не понял, но уже спустя ночь жители сожгли несколько трупов. Послали за помощью к королю и друидам. Они пришли, но не помогать. Люди короля и друиды оцепили наш город, закрыли ворота, и оставили погибать всех. Не разбираясь, болен человек или здоров. В начале умерла старшая сестра. Она ухаживала за матерью отца и заразилась от нее. Их сожгли в одну ночь. Ей было всего восемь лет. Помню, как рыдала мать, как рвалась к сестре, пока она горела. Отец держал на руках младшего сына, и не мог найти в себе ни слов утешения, ни поддержки. Он был разбит и сломлен. Потом заболела моя самая родная сестра. Та, с которой мы делили утробу матери. Мы любили друг друга больше, чем всех остальных. Больше, чем отца или мать. Мы делили вместе постель с первого дня нашей жизни, делились едой, я таскал ей с кухни, тайком от матери, вкусные пироги и мед, если она просила. Она была для меня единственной любовью. Когда я понял, что она больна, я молил богов, чтобы они позволили мне умереть с ней с один день. Но ее сожгли одну. Умирая, Кияра умоляла меня спасти ее. Нам было всего по шесть лет, но я помню, как рвалась моя душа на части, когда я смотрел на погребальный костер. А мать уже не рыдала, она перегорела еще в прошлый раз. Она пережила Кьяру всего на две ночи. Потом умер отец. Не от болезни. Он вместе с другими мужиками и женщинами пошли к стене и стали умолять выпустить их детей. Друиды всех сожгли на месте молниями. А через ночь ворота открыли. Оказывается, болезнь ушла. В живых осталось меньше десятка. В их числе мы с братом. Нас проверили на болезнь, и присоединили к каравану, который направлялся куда-то из крепости. Я был мал, и не подумал спросить, почему жителей города не проверили на болезнь раньше...

– В пути умер мой братишка. Ему не было даже года. Он умер не от болезни. В его смерти виноват только я. Я не знал, чем его кормить, и не захотел обратиться к друидам, которые убили моего отца. Я видел его смерть. Я убил брата. Я не хотел этого, я не думал, что он умрет без еды, нам выдавали суп, я предлагал ему, но он все кричал и кричал, - из глаз Гвина потоком лились слезы.
– Никто не сказал мне, что он еще не может есть суп. Я не хотел его смерти, не хотел!

Брайан крепко обхватил Гвина, прижав его к своей груди.

– Ты не виноват, - уверенно сказал Брайан.
– Не смей винить себя, слышишь? Тебе было всего шесть лет.

Гвин кивнул и высвободился из сильных объятий друга.

– Спасибо, мне лучше. Я думал, я забыл все. Я не вспоминал эту боль многие годы. Эта пустота напомнила мне ее. Тогда, прибыв в деревню друидов, я долго был дичком. Но доброта их женщин согрела меня, а дружба с Тревором вернула мне в сердце радость.

– Думаю, здесь все опустело не из-за болезни. Ворота распахнуты настежь. В воздухе нет запаха от сожженных тел, - он не заметил, как Гвин вздрогнул от этих слов.
– Да и возле домов нет ни одного следа от костра.

Ученики друида обходили дом за домом в поисках ответа, что сорвало всех с места. Добравшись до дома, что когда-то занимал Брайан перед испытаниями, юноша ненадолго застыл. Потом прошел внутрь. Удивительно, но все его вещи остались здесь. Никто их не разобрал и не выбросил. То ли надеялись на его возвращение, то ли просто забыли о нем сразу после его ухода. Он отыскал свои сапоги и с радостью одел на ноги.

– Они мне больше подходят по размеру, извини, что избавляюсь от твоего дара.

– Я не в обиде, - улыбнулся Гвин, пришедший в себя.
– То была обувь на время, чтобы ты не отморозил себе копыта до срока.

Усмехнувшись, Брайан вернулся к своим пожиткам. Переоделся в родные штаны и рубаху. И обнаружил, что утонул в них. Они были настолько ему велики, что, казалось, были сняты с какого-то великана.

– Видимо, давно я не видел свое отражение в воде, - пробормотал Брайан, утягивая поясом штаны и рассматривая мешковатую рубаху.

– Ты строен, словно осина!
– Хохотнул Гвин.
– Наверняка избавился от запаса жира на зиму.

– Да уж, отощал я на ваших корешках.

Надевать на себя рубаху поменьше, однако не стал. Свое все равно ближе к телу.

– И что нам теперь делать? Куда идти?
– Поинтересовался Гвин.

– Пока даже не представляю, но я предпочитаю вновь ночевать в лесу, чем в каменном чулке в одиночестве.

Поединок

Парни покинули крепость, и вернулись в тот же лес, из которого недавно вышли. Брайан сломал голову, пытаясь понять, что ему дальше делать, и почему тропа, гнавшая его покончить с испытаниями, не может милостиво подсказать, куда же ему теперь бежать. Не прояснило обстановку ни наступившее утро, ни день, когда они все же решили двигаться дальше. Пересечь поле, на котором возвышалась крепость, обойдя ее по дуге, и направиться в лес, темнеющий по другую сторону.

Миновав половину пути, юноши одновременно заметили крупную птицу, летящую с левой стороны. Она все увеличивалась в размерах по мере приближения, и стала несколько ужасать своими габаритами.

– Гвин, попробуй взять ее под контроль. Что это за летающее чудовище? Может, кинуть в нее шар, а ты его ускоришь?

Гвин попытался проникнуть в голову птице, но ему не удалось. Не мешкая более, Брайан вызвал перед собой шар довольно внушительных размеров. Скорость птицы и точное направление в их стороны вызывало опасения, что она летит не с добрыми намерениями. "Стой, убивец!
– Прокричали в голове.
– Своих не жги!"