— И восточный, — дополнила Ирочка, успевшая устранить последствия эмоционального наводнения посредством носового платка. — Ты так смешно рыскал по баблу, Джеф, я даже, кажется, не удержалась один раз.

— Кажется? — вставила иронически именинница. — Да если бы я тебе рот не зажала ладонью…

— Джеффри всё равно ничего бы не услышал, — Ирочка хихикнула, — он в это время развлекал разговорами моего навигатора.

— Саша, — потерянно выговорил совершенно уничтоженный Джеф, — я даже не мог себе представить…

— После, — коротко бросил Волков, не нашедший в себе сил злиться. — Всё это просто замечательно, но скажите мне, ради всего святого, что мы теперь будем делать?

— Праздновать мой день рожденья, — заявила Маргарет Лэннинг.

«Они не понимают», — мелькнуло у Волкова, и он заговорил горячо, подкрепляя слова усиленной жестикуляцией:

— Вы не понимаете ничего! Вернуться и высадить вас на Весте у меня нет времени! Боюсь, мы и так опоздали навсегда! Они запустили «Арес», он видит нас и ждёт! У нас всего только два бота! Места в них только два! И даже если можно было бы взять вас в боты, я ни за что на это не соглашусь! У Марса нас будут ждать «осы» Рэтклиффа! Я для того и взял с собой Моргана! Я отвлеку ос, а он… Помолчи, Джеф! Первое что сделает «Арес», — попробует раздавить «Улисс», как только решит, что сможет справиться! Я хотел проскользнуть к Марсу, пока «Арес» будет заниматься кораблём! А он займётся им сразу же, как только раскусит, что ему подсунули «призрак»! Он всё раздавит! И «Улисс» и этот пузырёк и…

— Нет, Саша, — неожиданно остановила Волкова его жена. — И перестань бегать туда-сюда.

Волков заметил, что действительно мечется в проходе между диваном и креслом, принуждая слушателей вертеть головой. Принудил себя остановиться. Стиснул зубы, слушая Иру. Она сказала:

— Я всё понимаю, не дурочка. «Арес» — имя планетарной машины? Странное имя. Нет, не раздавит он бабл, раз я не хочу, чтоб раздавил. Я поговорила об этом с мамой.

— Что?! — не понял Александр и собрался по привычке схватиться за подбородок, но вовремя остановился.

— Ты, Сашечка, не очень-то быстро соображаешь. Я же видела, как ты подключал гравикуб нашего бабла к реактору «Улисса», и…

Волков, не дослушав, бросился в спальню, к люку гравикуба. Так и есть, крышка валяется прямо на полу, гравимодем там внутри, но он отключен. Коммутационный разъём — в штатном положении, Значит, бабл снова подключён к Планетарной Машине Земли, и «Арес» действительно не сможет совладать… «Нет. Иришка не учла кое-что. Задержку». Капитан Волков схватил получивший отставку гравимодем за толстый волноводный хвост и потащил в гостиную, где Ирочка объясняла Моргану:

— Моя мама (её зовут Джоан) работает Планетарной Машиной Земли. Нет, Джеффри, это не шутка, так уж вышло, что папа после смерти мамы… В общем, это дела семейные и к делу они не относятся. Мама не даст какому-то «Аресу» раздавить мой бабл. Она…

— Может не успеть, — прервал жену Волков. — Огромная же задержка!

— Владимир Борисович так и написал маме, — покивала Ирочка, неохотно выбираясь из объятий удобнейшего кресла. Подошла к Волкову, отобрала у него модем, положила на стол, обняла мужа, после чего продолжила:

— Он написал, что задержка в восемь минут делает управление невозможным, и посоветовал маме…

— Подожди, Иришка, я ничего не понимаю, откуда здесь Владимир Борисович взялся?

— Мама связалась с ним сразу, как только получила моё сообщение. Я ей в двух словах… в общем, попросила помочь. И она обратилась к твоему отцу.

— Что?.. — слабым голосом проговорил Волков. — Отцу?

— Пойдём, Сашенька, — потащила мужа за руку умненькая жена. — Мы им только мешаем.

Волков, пошатнувшийся под водопадом новостей, машинально поднял взгляд и тут же опустил снова. Оказалось — празднование маргошкиного совершеннолетия в самом разгаре. Пальцы её снова перебирают струны, глаза туманны; Морган, мгновенно занявший освобождённое Ирочкой кресло, пленён и гитарными чарами доведен до полного остолбенения. «Да, мы им не очень сейчас нужны», — подумал Волков, дал себя увести, решился на одну только вольность — спросил полушёпотом:

— Ну, ты — я понимаю. Но Маргошка откуда здесь взялась?

— Ритка? — переспросила Ирочка, войдя в лифт. — Ритка имеет право быть, где захочет. Особенно в день рождения.

«Маргошка, которая гуляет сама по себе», — прошла задним планом у Волкова мысль, он тряхнул головой, чтобы всё лишнее оттуда вытрясти — слишком много накопилось вопросов, кроме того: «Иришка так и не рассказала, что дядя Воло… что отец посоветовал Джоан».

— И что дядя Воло… президент написал твоей маме?

— Я всё тебе расскажу. Только по порядку.

Волков был усажен за капитанский свой пульт. Покорился безропотно, попробовал возразить: «Но я хотел кофе!»

— Обойдёшься пока, — ответила неумолимая Ирочка, и, чтобы исключить попытку к бегству, уселась капитану на колени.

— Вот слушай. После того, как закрылись за мной двери лифта…

После того, как съехавшиеся половинки лифтовой двери скрыли от Ирины Волковой глаза мужа, в которых отчаяние, решение созрело окончательно. «Нельзя его оставлять, — убеждала себя она, выбрав вместо кессона верхний трюм, и поспешно отправила кабину туда. — Но я же вижу, он всё решил. Сам всё, как всегда, решил. Разубедить его… Хорошо, что двери шахты в рубке непрозрачные. Теперь Сашечка не знает, где я на самом деле. Спорить с ним не придётся. Посижу пока в шарике, выжду, пока стартует «Улисс». Только бы Сашка не решил проверить. Вот поднимется он по лестнице (Ирочка поднялась) откроет люк (дождалась, пока дверь скользнёт в сторону) заглянет сюда, а тут…»