— Но его же можно как-нибудь вы-выключить? — обеспокоилась Житомирская. — Ведь можно же? Рома, чего ты молчишь?

— Не думаю, что он даст нам это сделать, — процедил сквозь зубы президент.

— Кто не даст? — удивилась Люся. — Рома не даст? Ромочка, это будет так некрасиво с твоей стороны!

— Роман Анатольевич больше не главный энергетик, — рассеянно бросил президент. Его губы едва заметно шевелились, глаза были закрыты.

— Вы сместили его? — робко поинтересовалась Людмила Александровна.

— Люся, вы мешаете. Я пишу письмо. Его сместил «Арес».

— Кому ты пишешь, Володенька? — с тревогой спросила мужа молчавшая до поры Аня Волкова. В глазах её — мольба и отчаяние.

— Сыну, — коротко ответил президент.

Ждать лифта, чтобы подняться в рубку, пришлось долго — был всё время занят.

— Что творится на этом корабле? — возмущался Волков, буравя глазами панель управления, на которой красный огонёк — безнадёжно. Если бы капитан «Улисса» занимался только тем, что караулил появление зелёного сигнала, возможно, он и смог бы перехватить кабину, но рядом была Ирочка, она жаждала информации, поэтому на вопрос о том, что же произошло на Марсе, пришлось ответить:

— Планетарная Машина запущена. Но управляющая программа…

— Как, ты говорил, они её назвали?

— Какая разница? Назвали «Арес». Вот ёлки-торчалки, опять лифт проворонил.

— Какое неприятное имя — «Арес». А он живой? Я хотела спросить… Он умеет говорить? Ну, понимаешь, Сашка, если он — как Джоан, с ним ведь можно попытаться договориться? Ну что тут смешного?! За лифтом следи лучше, а то мы так никогда не уедем.

Зябко у лифтовой шахты и всегда-то дует по ногам. И свет какой-то синий, тоскливый. И Сашка никак не сообразит, что если обнять жену… Ну, наконец-то. Сообразил.

— Прекрати дуться, Иришка. О! Зелёный, зелёный! Всё, лифт наш! Боюсь, не умеет он говорить. С Лаэртом вот даже не пытался. Решил не церемониться — нет человека, нет проблемы.

— Саша, что ты нажал? Нам же в рубку! — запротестовала Ирочка, заметив, что капитан по рассеянности выбрал жилой отсек. Вскользь подумала: «Хоть, в общем-то, мне и здесь хорошо. А в каюте было бы ещё лучше».

— Да, правда.

— И что, он его убить пытался?

— Чуть было не прихлопнул. Если бы не… Но об этом после.

«Что-то Сашка опять не договаривает», — сообразила Ирочка, внимательно изучая складки в уголках плотно сжатых губ мужа.

— Всё, Иришка, молчок. Приехали.

Стоило открыться двери лифта, в кабину ворвался гул голосов.

— А я говорю, правильно! И не так с ними надо, собрать ребят и двинуть туда…

— А толку-то, Валёк? Ты не слышал? Запущен «Арес», ему вся твоя непобедимая армада, что мушиный рой.

— Кто-нибудь пробовал с ним договориться?

— А я говорю, правильно! И не пытайтесь меня…

— С кем? С этим полицай-энергетиком? С Семёновым?

— Да с «Аресом» же.

Ирочка глянула на мужа удивлённо. Не похоже, чтоб кто-нибудь здесь заботился о конспирации. Нет, Сашу можно было не спрашивать, вон как рот раскрыл, глаза вытаращил и головой крутит.

— Нет, ну это как-то даже унизительно — договариваться с каким-то электронным чурбаном. Правда, Кацуми?

— Да, Ватанабе же у нас супердупергиперхакер! Давайте у него спросим!

— Спасибо. Извините? — сказал откуда-то из густой толпы, заполнившей рубку, знакомый Ирочке голос. — Если вам полезно моё мнение, я буду сказать. В тот настоящего времени момент я работаю с работой, которой название…

— Короче, Кацуми! Вечно ты…

— Извините! Не делайте мне перерывы. И в сегодня мне придумала себя мысль, что нужно делать расщепление сознания программы…

— Расщепление сознания? — пророкотал молодой басок откуда-то из-за пульта управления. — Шизофрения что ли?

В рубке засмеялись.

— Не буду делать сообщения совсем, — обиделся голос главного кибернетика Весты. — Вы только меня смеять…

Но последнее его замечание потонуло в новом взрыве хохота.

— Что здесь, чёрт возьми, происходит?! — перекрывая шум, загремел в рубке корабля «Улисс» голос его капитана. Ирочка даже зажмурилась — зачем так орать?

Стало тихо. Кто-то из самого дальнего угла, от стеллажа с книгами, сказал: