Повелителю пришлось согнуться почти вдвое, чтобы войти. Внутри царил смрад, жар и холод одновременно. Воздух насквозь провонял отвратительными зельями. Чакоса заинтересованно тронул развешенные под потолком пучки сушеных трав. На чердаке запищала потревоженная летучая мышь. В углу над змеиным гнездом тускло светил желтоватый эншар.

– Приветствую тебя, Великая Мора!
– Повелитель остановился у края бурлящего котла посреди смрадной лачуги.

– И я тебе рада, Владыка, - из темноты выступила древняя сгорбленная старуха.
– Не думала так скоро увидеть тебя.

Чакоса терпеливо молчал, ожидая, когда Мора решит заговорить сама. Ещё из своего далёкого детства Повелитель запомнил, что эта на вид немощная старуха, знает многое, а может ещё больше. Новые поколения росей её боятся так, что заговорить с ней стало у молодёжи своеобразным испытанием смелости. С ней считался сам Сварог. И всё же она выбрала своё странное уединение. Отчего - никто не знал, а если и знал, то молчал.

Подобрав одной рукой черные длинные полы своих одежд, Мора прошелестела мимо и, задрав рукав, запустила руку в кипящий котёл, словно что-то искала. Так и есть. Старуха поднесла к носу выловленный кусок и, понюхав, гадко сморщилась. Протухший кусок полетел в угол, где на него тут же набросился с десяток мелких тварей.

– Значит, Перун решил твою дочь отдать в невесты Целителю, - Мора подняла на Повелителя хмурые и хитрые глаза, - Не думаю, что Нэстаси этому воспротивится. А Хранитель, значит, против... Отомстить хочешь... Понимаю... Есть у меня одно снадобье... Подсыпешь разок, и через 12 лун Хранитель заболеет. Обычная хворь... Простуда и не более. А через 30 лун его не спасет даже Дашуба. Да что я, сама его бабка Зоря была бы не силах ему помочь...

Чакоса задумчиво покачал головой.

– Не хочу я его смерти. Живой он нужен нашему народу. Глупо было на Суде козни супротив него строить.
– Чакоса одним взмахом руки сдвинул расставленные на столе деревянные чашки с порошками и бросил на него свой плащ, оставшись лишь в простой черной рубахе.
– Добро, что Наскаралим решил к Целителям идти. Наломали бы мы с Перуном дров....

Старуха то ли закашляла, то ли рассмеялась, уткнувшись в ветхий рукав.

– Прожил тыщи лет, а ума так и не нажил, - заскрипела она, потряхивая седой патлатой головой.
– Черный хранитель добро ему сделал!

– Не тебе меня учить, старая!
– оскалился Чакоса, по полу побежал черный смертоносный туман, забренчали на шатких полках плошки и кубышки со снадобьями.
– Со своим воином я сам разберусь!

– Закрой рот!
– зашелестела старуха, но её тихий приказ ледяным холодом проник в каждую клеточку Повелителя, заставив того содрогнуться и замолчать. Мора стряхнула с железного блюда змею и запихнула его на полку к остальным. Гад, шипя и изворачиваясь, торопливо скользнул в щель меж протертых досок.
– Так что же тебе нужно?
– успокоившись, спросила она дружелюбным тоном.

– Зелье. Особое. Чтоб сделать его послушным и преданным моей дочери. У него уже была сговоренка... Знаю, что он еще тоскует по ней. Хочу, чтоб даже мимолетный образ её был навсегда стерт из его памяти.

Задумчиво перебиравшая пузырьки и порошки, Повелительница круто повернулась к нему. В запавших от старости огромных черных очах ее полыхал злобный огонь:

– Отворотного зелья хочешь? Ступай к Леде! Она ему и без порошков сердце остудит. А у меня ничего такого нет!

– Вот какова твоя помощь!
– громыхнул Повелитель.

– Такова!
– Мора зло сузила глаза. Внезапно вся злость куда-то девалась, и лишь хитрый блеск в её глазах напомнил Чакосе кто перед ним.
– Тебе не отворотное, тебе - приворотное зелье надобно.

Мора крадущейся лисьей походкой приблизилась к Повелителю:

– Никто ничего и не поймет, - старуха по-матерински обняла его сзади за плечи, став как будто намного выше, и вложила в могучие ладони маленький со средний палец темно-фиолетовый флакончик.
– Возьми. Пусть кто-нибудь из верных тебе подольет его в чарку Хранителю перед самым сговором.

– Но он же умрет, - тихо, словно сомневаясь, произнес он.
– Если сговоренку свою не забудет. Или с ума сойдет. Отворот сделал бы его равнодушным, а это...

– Заставит его желать твою дочь, - гипнотическим шепотом заверила старуха.
– Да, недолго, но она будет счастлива и понесет от него. Их ребенок займет место Хранителя Лиалина в Деснице Сварога. Наш же темный цветок станет свободным от Целителя и вернется в родное лоно.

Чакоса крепче сжал флакон и глубоко вздохнул:

– Спасибо тебе за добрый совет и помощь, Мора. Если что-то понадобится...