— Я могу понять, почему он не спит здесь, — сказала она, и Рейгар остановился. — Эти покои маленькие и некрасивые. Они совсем не убраны мебелью.

Рука Рейгара упала обратно.

— Полагаю, Вы правы, — ровно ответил он. Он никогда не думал об этой комнате в таком ключе.

— Давайте навестим Вашу матушку в Девичьем склепе, — предложила она, поморщив носик на кровать перед ней. Она робко взяла его за руку и повела из опочивальни. Рейгар бросил последний взгляд через плечо, надеясь уловить каштановые завитки, разбросанные на подушках. Когда этого не случилось, его грудь начало стягивать.

Рейгар не мог отрицать, что жаждал страсти, которая однажды переполняла его до краёв. Он не мог отрицать, что жаждал этого. Но у Рейгара был долг, и долг стоял выше.

Так ли должно быть?

На одно-единственное мгновение Рейгар подумал, что бы посоветовала на это Элия.

========== Серсея IV ==========

Королевская власть опьяняла.

Она не чувствовала себя королевой по-настоящему, пока не произошла её коронация через два дня после свадьбы. Тот день сам по себе был наполнен головокружительным блаженством — она ходила под руку с Рейгаром, слушая, как люди выкрикивают её имя, в платье из превосходной ткани, которая, казалось, целовала её кожу при каждом шаге и движении. Она была слишком счастлива, чтобы что-нибудь поесть или выпить, хотя, возможно, это было неразумно. С наступлением вечера она удалилась в свои новые покои.

Они были гигантскими, с прихожей, с окнами до потолка, и обставлены мебелью практически по её вкусу. Она вернулась мыслями к тому завтраку в прихожей Лианны и не могла не отметить, что она была так же красива, как и её собственная. Спальня была ещё прекраснее, уже убранная в красный и золотой — цвета её Дома, с прекрасными дубовыми столом и стульями, и огромным шкафом, больше, чем был у её леди-матери, и нарядов в нём тоже было больше. Пол украшали мирийские ковры; золотые, серебряные украшения и драгоценности всех цветов лежали на комоде — подарок от Рейгара. Что больше всего привлекло её внимание — барельеф дракона и льва в изголовье постели. Дракон был лишь чуть выше, и у них были переплетены лапы.

Рейгар был с ней удручающе нежен, до такой степени, что даже спросил её, возляжет ли она с ним этой ночью. Вопрос казался бессмысленным, так как она была его леди-женой и у неё не было выбора, но когда она сказала «да», ответ этот шёл из самого сердца. Она долго ждала этого момента; ничто больше не сдерживало её от этого. Сначала он распустил её волосы; его опытные пальцы находили удерживающие их шпильки, пока золотые локоны не опустились волной на её плечи. Затем он с благородной медлительностью расшнуровал её платье и снял его с плеч, так, что оно упало на пол. Ощущение его длинных, мозолистых пальцев на своей нежной коже оживило её пульс. Когда оказалась сброшена её сорочка, как и его одежда, Серсея подумала, что упадёт в обморок.

Обнажённым его тело было ещё красивее — эти гибкие, сильные формы захватили у неё дух. Когда он снова прикоснулся к ней, чтобы притянуть к груди и поцеловать, Серсея уже была влажной. Она позабыла обо всём от острого наслаждения, когда он уложил её на мягкую постель и его тело воина вонзалось в её с каждым толчком бёдер. Тихие звуки заполнили спальню: Рейгар звучал чуть громче вздохов, Серсея подавляла свои более громкие стоны. Она рано дошла до пика удовольствия; до того, чем он излился в неё, но не раньше, чем он прошептал в её волосы:

— Серсея.

Никогда ещё её имя не звучало слаще, чем на этих губах.

На следующее утро грех, казалось, покинул их постель. Она проснулась раньше него, по-прежнему в его объятиях. Он спал совершенно неописуемо, так красиво и спокойно. Когда она вспомнила предыдущую ночь, её щёки загорелись от мысли, что она лежит в постели с человеком настолько совершенным, что это казалось ей почти абсурдным, словно она в любой момент могла очнуться ото сна в своих старых покоях. Вообще, в то же время это было не так уж странно. Она всегда должна была быть его, его женой, а он — её мужем. Это всего лишь было украдено у неё. Сейчас это было не важно — она забрала его назад.

Во вторую ночь их брака он отправился в постель волчьей суки. Серсея в ту ночь кипела, с мертвенной бледностью думая, что он покинул её постель уже через день после свадьбы. Понадобились часы, чтобы остудить её гнев, не без своего рода увещевания. Он пожалел её, ведь она такая жалкая. Его член в ней был величайшим прощальным подарком, о котором она могла подумать. На следующий день рано утром шлюха уехала. Серсея с ликованием отметила, что она отсутствовала на её коронации.

В тот день, когда Верховный септон возложил корону ей на голову, Серсея была наполнена столь острым восторгом, что, безусловно, боги были на её стороне, ведь только они могли дать ей такое чувство. Поднявшись и обернувшись посмотреть на публику в тронном зале, она обнаружила их всех на коленях. Это были лорды и леди, которых она видела ежедневно, с некоторыми она ужинала и прогуливалась. Все они были равны ей всего лишь день назад. Теперь она была значительней, величественней, мощней. Они будут кланяться, проходя мимо; научатся называть её королевой Серсеей, а не леди Серсеей.

Я — королева, сказала себе Серсея, трепеща до кончиков пальцев. Как и должна была быть.

Это не чувствовалось по-настоящему, пока Рейгар не взял её за руку и не наклонился поцеловать её в золотое кольцо с большим рубином в центре, которое он преподнёс ей.

— Моя королева, — прошептал он между поцелуями, отзывавшимися у неё мурашками по спине, и она выдохнула:

— Скажи это снова.

Она почувствовала, как его неземные губы изогнулись в улыбке, и он подчинился, скандируя для неё: «моя королева, моя королева». Это опаляло её плоть вместе с его знойными поцелуями и обжигающими пальцами, ласкающими её бёдра.