Мясоедов подписал, как водится, не читая.

Его усадили в кресло. Это был электрический стул. К рукам подсоединили контакты.

"Зачем?" - хотел спросить Мясоедов, имя в виду "За что?".

– Чистосердечное признание не избавляет от наказания, - произнес Череп почти в рифму, а Воронья Лапа повернул рычаг.

И Мясоедов проснулся. Впрочем, проснулся не Мясоедов, а Уткин, которому снилось, что он Мясоедов. Протерев глаза, он задумался - в тему или не в тему этот сон, который ему приснился. Решил, что все-таки в тему.

***

Уткин шел по улице без кнопки в кармане и ему по дороге встречались разные люди.

Был бы с кнопкой, встречал бы тех, кого хотелось. А кого не хотелось, тех не встречал бы. Но кнопки не было.

А человека в трехцветной вязаной шапочке все же встретил, хотя и был без кнопки.

– Это чай, - сказал человек, приоткрыв полу своего серого балахона.
– Тот самый чай, самый-самый, - и провел Уткина к месту продажи.

– Кто купит три упаковки по цене четырех, тому четвертая упаковка в подарок, - сказал человек, когда пришли. Уткин купил девять.

Вечером заварил два пакетика, а ночью ему приснился тот самый сон про Мясоедова.

***

– Ты собирался позвонить своей племяннице, - сказала Марина.

– Она не моя племянница, а Мясоедова, - сказал Уткин и добавил: - Просто не люблю называть людей по имени.

– Собирался позвонить племяннице Мясоедова , - сказала Марина.

– Я видел сон про него, - сообщил Уткин.
– Про Мясоедова сон, что он без денег и документов приехал в какой-то город, и там его арестовали по обвинению то ли в грабеже, то ли в убийстве. Им это надо было, чтобы поставить галочку в списке раскрытых преступлений. И я думаю, что вариант вполне реальный - в смысле того, что вероятность ненулевая. И тогда наш Никита сидит сейчас в камере следственного изолятора за чужие грехи и под чужим, может быть, именем. Почему нет? Когда-то заблудившегося чужака просто съедали.

– Ладно о Мясоедове, - оборвала его Марина.
– Ты будешь звонить?

– Уже звонил, - соврал Уткин.
– Она не хочет.

– Не хочет спасти своего дядю?

– Я так вопрос не ставил.

– Ну, поставь.

– Она не поймет, - вздохнул Уткин.
– Или не поверит.

– Как-то я тоже не особенно понимаю, - призналась Марина.
– Но если она не хочет договариваться, тогда нужно отобрать силой. Я понимаю, она все время носит с собой эту шнягу?

– Шнягу?
– переспросил Уткин.
– Думаю, носит.

– Оглушить по голове сзади и отобрать.

– Нет, так нельзя, - сказал Уткин.

– Тогда из слезоточивого баллончика прыснуть. И схватить за руку, чтоб не нажала кнопку.

– Нет, - замотал головой Уткин.

– Ты что, не хочешь спасти своего друга?

– Хочу, - сказал Уткин.

– Тогда действуй.

– Нет, не могу,- вздохнул Уткин.
– Если бы я четко был уверен, что с этим спасением что-нибудь получится. Как ты думаешь, получится что-нибудь?

– Получится, - обнадежила Марина.

– Не знаю. Я, может, все-таки попробую договориться.

– Есть люди, которые могут помочь, - сказала Марина,

– Мафия?

– Нет, - она засмеялась, - просто один знакомый. Но он может и оглушить, и из баллончика прыснуть.

Наверное, ассириец, подумал Уткин.

– Так нельзя, - сказал он.
– Не нужно, чтобы об этой кнопке знал кто-то лишний.

– Человек надежный, - сказала Марина.

– Какой бы ни был. Чем меньше людей знают, тем лучше, - сказал Уткин и, помолчав, добавил: - Я сам это сделаю. Она выходит из дома примерно в полдевятого, идет на работу.

– Пойдем вместе, - сказала Марина,- куда ты без меня?

Кристина вышла на пять минут позже сказанного. Уткин и Марина ждали в стороне на скамейке. Пошли следом, сохраняя дистанцию. Уткин не хотел быть узнанным, поэтому изменил свою внешность, надев солнцезащитные очки и парик с длинными волосами. Думал нацепить бороду, но борода у него была уже своя.

Уткин и Марина шли за девушкой по тротуару. В ожидании светофора на перекрестке они подошли к ней совсем близко. Тут бы и провести операцию, но людей вокруг было слишком много.

– Много народу, - сказал Уткин.
– В это время дня ничего не выйдет.

И повернули обратно.

– Надо брать ее прямо у выходной двери, - предложила Марина.
– Она выходит из парадной, я прыскаю ей в лицо из баллончика, или ты прыскаешь, она отключается, мы заталкиваем ее обратно в парадную, и там отнимаем шнягу. Без лишних свидетелей.

– А если выйдет не она? Там многие выходят в это время, и кое-кто из них меня знает.

– У тебя же маскировочка.

– Ты думаешь?