Я медленно стала опускать голову Лоренса в кислоту, держа её за волосы. Крик поднялся такой, что у меня чуть не заложило уши. Но, мне было плевать. Я была, поразительно, спокойна. Я оправдывала себя тем, что это был, всего лишь, сон. Что Лоренс, в конце концов, всё равно, проснётся и с ним всё будет в порядке. А пока он спит… я отомщу ему за всё то, что я пережила по его вине!

Кожа на лице Лоренса шипела, покрывалась волдырями и ожогами… Вопли Лоренса услаждали мой слух… Я улыбалась впервые за долгое время! «Похоже, Джек был прав. Оно, действительно, во мне есть – безумие. Я его чувствую прямо сейчас! Чувствую потому, что меня не трогают мольбы, крики… Во мне нет страха и ужаса от осознания того, что я делаю. Мне это нравится! Мне нравится то, что тот, из-за которого я страдала, сейчас так мучается!».

Я полностью опустила голову в кислоту и выпустила из рук волосы. Понаблюдав, как шипит и пузырится кислота и как слезает кожа с лица Лоренса, почти оголяя череп, я представила себе, что в чане не только голова, а, вообще, сам Лоренс, целиком. И, вновь, моё желание сбылось! В чане теперь, буквально, варился Лоренс, собственной персоной – с руками, ногами и всем прочим! А я теперь не только улыбалась – я смеялась! Смеялась над состоянием Лоренса! Смеялась вместе с Джеком! И никакие муки совести меня не тревожили.

Когда мне надоело развлекаться с кислотой, Лоренс испытал на себе все прелести сгорания на костре, сажание на кол, четвертование… Я вспомнила, наверное, все пытки средневековья, о которых нам в школе рассказывали на уроках истории. И я испытывала огромное удовлетворение, смотря, как корчится в муках парень!

– Вижу, дорогая моя, тебе пришлось по вкусу это занятие! – Джек, явно, тоже был доволен происходящим. – Но, увы, пора заканчивать на сегодня. Утро. Скоро твои любимые циркачи начнут тебя будить.

Я, с неохотой, оставила Лоренса в покое, позволив ему, наконец, проснуться, правда, перед этим, сказав:

– Я буду приходить в твой сон каждый раз, когда ты будешь засыпать! Я буду мучить тебя изо дня в день! Точь в точь, как вы все мучили меня когда-то!

Судя по искажённому ужасом лицу, Лоренсу моя идея пришлась не по душе. Ну, и пусть! Он сам был виноват во всём, что с ним произошло и будет происходить. Так я теперь думала. А когда я вернулась в свой собственный сон, я была полностью умиротворена и меня совсем не мучили кошмары.

========== Глава 6. ==========

Как не удивительно, утром я проснулась в прекрасном настроении! Меня, нисколько, не мучила совесть за произошедшее с Лоренсом. И мои собственные поступки, пусть и совершённые во сне, не вызывали у меня отвращения. Это ощущение власти, когда ты можешь делать с человеком, который тебя обидел, всё, что ты захочешь… Ощущение всесильности… Оно опьянило меня. Опьянило, как бешеную собаку, которая впервые ощутила вкус крови! Я должна чувствовать себя ужасно от этого? Да, наверное. Но, я не чувствовала. Я не чувствовала за собой вины за содеянное. Возможно даже, что если бы всё это произошло в реальности, а не во сне, эмоции были бы теми же.

— Джек! — впервые позвала я клоуна сама.

— Да, моя дорогая? — похоже, я уже привыкла к его появлению из ниоткуда — даже не дёрнулась.

— Я хотела тебя спросить… То, что произошло во сне… Лоренс же будет об этом помнить, когда проснётся?

— А ты сама как хочешь?

— Чтобы он не забывал! — твёрдо ответила я. — Чтобы он помнил всё, до последней секунды! Чтобы он боялся засыпать! Чтобы каждая ночь для него становилась пыткой!

— Какая ты кровожадная, солнце моё! — рассмеялся Джек.

— Я не кровожадная, — покачала я головой. — Это не так. Просто Лоренс… Он это заслужил. Он заслужил это своими поступками. Кроме того, в реальности же я его не трогала — только во сне.

— Это только пока, — сказал Джек. — Пока мы не окажемся в твоём городе. И… я не поверю в то, что в реальности ты бы не поступила также. Тогда, во сне, ты и думать забыла о том, что всё это не по-настоящему! Тебе было всё равно! Ты просто наслаждалась этим! Или скажешь, что это — не правда?

— Нет, не скажу, — отвернулась я, чтобы не видеть довольного лица клоуна. — Я, действительно, наслаждалась, но…

— Но, не хочешь в этом признаваться самой себе, милая? Не хочешь признать то, что ты — монстр?

— Я… я не знаю, — честно призналась я. — Я не знаю, как мне воспринимать саму себя. Я уже ничего не понимаю. Я не понимаю: кто я, безумна ли я… А можно вопрос?

— Можно, — благодушно разрешил Смеющийся Джек.

— «Солнце моё», «милая»… Я что, получила какое-то повышение, что у меня прозвищ прибавилось?

— Да нет. Просто мне наскучило называть тебя «дорогая». Должно же быть какое-то разнообразие! А по поводу того, что ты не понимаешь — кто ты и сошла ли ты с ума… Я помогу тебе это понять, поверь мне!