От этого удара Алексей полетел назад над кружащимся песком, яркий пучок неведомой энергии столкнулся со скалой, и пятидесятитонный каменный гигант превратился в груду щебня в одно мгновение. Поток огня, камней и электрических зарядов накрыл тела астронавтов и унес их взрывной волной за окровавленные горные траншеи, за рыхлый, проклятый всеми землянами бархан.

Ти Джи смотрел, замерев, как медленно оседала красная пыль в облаке дыма, его сердце заливалось слезами, и ужасное ощущение беспомощности перед злым роком сдавило грудь и вырвалось отчаянным криком. Пересилив боль в бедре, он поднялся из укрытия и начал разить без разбора по камням и песку. Обойма опустела за пять секунд, Ти Джи не думал о том, что потратил ее впустую, он опустился на песок и закинул голову, чтобы сдержать горечь в мускулах лица.

– Вонг! – Крикнул Алан. – Брось мне свой пистолет.

Ти Джи держался до последнего. Он вынул пистолет из кобуры и выбросил его вправо от себя.

– Теперь иди к центру, попробуй вырубить эту машину гранатой. Я разберусь с остальными и возьму Джека, он, быть может, еще жив.

– Хорошо. – Ответил Ти Джи и спустился чуть ниже вершины песчаного хребта.

Алан готовился к своему решающему выходу. Он хорошо помнил, откуда вели обстрел трое оставшихся, и примерно знал расположение каждого из них, широкая щель между валунами открывала ему последнюю дорогу, на которой малейший неверный шаг мог обернуться гибелью. Алан крепко сжал в руках пистолеты и замер, чтобы прислушаться…; пришельцы не шевелились, как будто ждали нападения, и лишь вдалеке раздавался глухой, редкий, леденящий кровь стук шагов стального монстра.

Самая важная схватка в жизни, и ее нельзя отдать врагам – такую установку двал себе майор, прижимаясь спиной к скале. Три выстрела и ни одного промаха. Алан резко, с силой выдул воздух из носа и бросился в последнюю атаку. Бесшумно, словно кошка, с тяжелым, как камень, лицом он выпорхнул из засады и, не теряя скорости, устремился к укрытию пришельцев. Сделав всего пару шагов, он взмыл над песком и полетел головой вперед, повернув корпус чуть влево, слабое притяжение позволило ему лететь без потери высоты примерно три секунды.

Пришельцы услышали шаги, но не рассчитали его скорости, и когда они подняли оружие для атаки, было уже поздно. Алан вылетел из-за скалы на метровой высоте и, едва бойцы успели опомниться, выстрелил в первого из них с левой руки. Легкая отдача повернула его тело горизонтально, и одновременным выстрелом из двух стволов он подстрелил оставшихся. Группировка, кувырок назад – он остановился на одном колене. Поочередными выстрелами с быстрой сменой целей Алан с пристрастием выбивал кровь из трех ниспадающих тел.

Уайт лежал лицом вниз в пяти метрах от него и не двигался. Алан опустил пистолет в кобуру и бросился к нему. Первым делом его нужно было положить на спину, а затем оттащить в укрытие. Майор смотрел на его лицо и видел, как с усилием приоткрывались его веки. В этот момент перед ним появился главный, последний и самый опасный противник, Алан увидел, как стальные лепестки на груди робота начали медленно распускаться, и понял, что его дела плохи. Он тянул за собой тело, что было сил, только чтобы успеть скрыться.

Робот выбрал свою цель, но сделал это неверно: Ти Джи поднялся над вершиной бархана и произнес, точно приговор:

– Гори в аду, ублюдок.

Граната пролетела навстречу ветру и упала в песок между четырьмя механическими лапами. Ти Джи откатился вниз по склону, Алан отработанным до автоматизма движением опустился на песок, буквально сравнявшись с поверхностью. Граната разорвалась прямо под туловищем робота, за взрывом последовал громкий механический крик, похожий на звук горна – точная имитация живого крика боли. Две конечности вышли из строя, и туловище робота с высоким скрипом опустилось на землю. Алан наблюдал за его падением сквозь помутневший слой углекислоты; увидев синеющую энергетическую сферу, майор понял, что одним взрывом дело не обойдется. Быстрым движением рук он поднял свое тело и схватил полковника за петлю между лопатками. Еще каких-то два метра, и они будут в укрытии, но заряд рос слишком быстро, и оставалось только молиться, чтобы взрыв оказался слабым; шаг, еще один, тело командира быстро волочилось по песку; последним рывком Алан скрыл его за каменной гранью.

Реакция была необратимой, мощнейший заряд энергии разорвался под металлическим корпусом и вызвал мгновенную детонацию его системы энергоснабжения. Ослепительная вспышка озарила небосвод, высокой частоты звук, похожий на писк выключающегося телевизора, но в тысячи раз громче и сильнее, разнесся мелкими трещинами по камням и оглушил астронавтов, взрывная волна с грохотом надавила на скалы через поднятую песчаную завесу, укрыв их пеплом металлических деталей. Ледяной газ в одно мгновение нагрелся до нескольких тысяч градусов и тут же остыл, ничто живое не могло остаться на содрогнувшемся смертельной дрожью участке поверхности. За десятки километров был виден этот пронзительный свет, ознаменовавший окончание космической схватки между двумя мирами.

Алан не отрывал глаз от измученного лица Джека и тщетно пытался уловить на нем признаки жизни. Когда скорбь переполнила его сердце, и перехватила дыхание острой болью, он почувствовал, как кисть полковника зашевелилась в его руке. Джек приоткрыл глаза и увидел розовые облака Марса, а под ними – лицо Алана. Майор хотел обратиться к ожившему командиру, но увидел вдруг, что губы его разомкнулись, и затих, чтобы прислушаться.

Тихо и прерывисто Джек начал говорить, едва приоткрывая рот: