«...в яви нет его».

И вправду, нет. Где ж там жуть такую найдешь? Только в сказаниях старых и услышишь.

Наконец вышла я на поляну круглую. Буреломом она со всех сторон завалена, от мира как огорожена. Стоишь и кажется будто кто смотрит на тебя, наблюдает.

Простояла немного - тишь кругом. Вороны и те наверху умолкли.

Страшно стало. Сжимая гребень в руке, а сама знай богам молитвы возношу. Чую, неспроста сюда меня завели. Ох, неспроста.

«... в яви нет его».

Треск веток послышался, потом рык раздался. Вороны вспугнутые с веток слетели и в разные стороны.

Одним прыжком из-за бурелома зверь предо мной очутился. Сердечко так и забилось в висках. А душа - та вовсе в пятки ушла. Никогда я зверей не боялась, всегда могла встретить и невредимой уйти. Тут, чую, не выйдет. Не простой зверь этот.

Кто он - назвать не смею. Ростом с крупного волка сойдет. Черный весь. Лапы мощные с когтями стальными. Морда тупая собачья, уши обвислые, шерсть густая длинная. Глаза красные, гнева полны. А зубы - тут уж вовсе сознания лишиться можно - клыки белые длинные. Из паст слюна капает.

– Нет в яви его, нет в яви его, - зашептала я.

Куда уж нет - вон стоит и сожрет меня заживо, не подавится - тварь темная.

Минуту он вглядывался в меня, лапой землю скреб. Приценивается, не иначе.

Я стояла, двинуться боясь. Что ж делать-то? Заклинателю усмирять его положено. Знала бы как, усмирила б давно.

Бежать нужно, подсказало что-то.

Шаг назад сделала.

Зверь рыкнул и на меня.

Светлые боги, как только увернуться успела, в сторону отскочить да гребень в холку ему воткнуть.

Вроде и взвыл зверь, а только гребень тот ему, что волу дробинка. Встряхнулся, откидывая мое единственное оружие, и снова на меня бросился.

Не успела я опомниться, как на земле лежала, могучими лапами придавленная. От боли все кровавым показалось, когда зубы впились в плечо.

Вцепилась в шею зверю, не давая себя укусить сильнее, постаралась оттолкнуть. Только он силен оказался - куда мне.

Из последних сил толкнула, вскрикнула, чуя, что проигрываю. Тут только и заметила тонкую золотую ниточку, что от сердца его тянулась. Вроде была она, а вроде и нет.

Схватилась и потянула.

Зверь вмиг застыл, отпустил меня, назад отошел и поклонился, припадая на передние лапы.

Я, не веря своим глазам, не отпускала волшебной нити. Та в руке моей светилась.

– В моей ты власти теперь, - сказала зверю.
– Иди следом и охраняй меня.

Откинула нить в сторону и пошла прочь. Зверь за мной.

Тронула плечо - нет ран, крови на одежде и той нет.

Шли мы долго. Потом на берегу очутились. Точь-в-точь как мне ночью привиделось. Только уж не было там никого.

Остановилась я у самой кромки воды. Разулась. Набежавшая волна вмиг босые ступни холодом обожгла. Зверь протяжно заскулил.

– Стой на месте, - приказала ему.

Сама набрала рукой воды и плеснула в лицо.

Холодно стало. Да так, что закричала я, назад отпрянула и упала...

Потом меня жаром обдало. Таким будто в кипятке купалась.

– Тише, Вёльма, тише, - проговорила Варвара, кладя на лоб что-то холодное.
– Слышишь меня?

Я медленно открыла глаза. Всеслав, Тишка и Варвара надо мной склонились.

– Живая!
– радостно взвизгнул шут и захлопал в ладоши.

– Почему я...

Не закончила свой вопрос, стала оглядываться по сторонам. Лежу на скамье в комнате, что Всеславу отведена в Доме Предсказаний. Василёк у ног мурлычет.

– Ты прошла испытание, лисица, - негромко, даже ласково проговорил Всеслав.
– Лесьяр уж новую песнь пишет. Твою.

– А где же...зверь?

– Не было зверя никакого. Тебе привиделось, - успокоила Варвара.

– Ух, напугали же тебя чародеи, - заплясал вокруг Тишка. Он хватался за голову, подпрыгивал, изображая то самое чудище.
– Сама не своя ты была. я прискакал, думал, уж не увижу живой. А ты и не поседела даже.

– Заводил тебя Ростих, это верно, - кивнул Всеслав.
– Хотел я его уговорить да не вышло. Сказал детям ушедшей дольше по ту сторону ходить полагается. Так-то.

– Ты отдохни, не вставай, - сказала Варвара, прикладывая ко лбу новую повязку.
– Пусть жар сойдет не то заболеешь.

– А Тишка тебе песню споет!
– радостно воскликнул шут.

– Сядь ты, окаянный!
– рявкнул на него Всеслав.
– В глазах от тебя рябит уж. Забегался.

– Ну и ладно, - насупился дурак. Сел прямо на пол, где стоял, сложил руки на груди и голову опустил.