— Мы встретились с Тиффани случайно в одном из магазинов, — отвечает Рейчел на мой невысказанный вопрос. — В ее попытках хоть как-то уколоть меня, рассказывая историю того дня, я четко поняла слова: алкоголь и “я не стыжусь своих чувств”. — Девушка окидывает взглядом палату, плотно сжав губы. Ей тяжело унять каскад рыданий, как бы она ни хотела. Это видно. — Не знаю, почему, но я свято верила в то, что никогда не поступил бы так со мной. А тут ярые сказки Тиффани оказали мне огромную услугу и сыграли против нее самой.

Я увлеченно слушаю девушку, в душе проклиная тот момент, когда посмел заговорить в Расл первый раз в надежде на знакомство. Мне казалось, что это именно та девушка, с которой я проведу все свою жизнь. Оказалось — заблуждение. После расставания я верил в то, что мы останемся приятелями и не стам портить друг другу жизнь.

Неожиданно в сознании зазвучали фанфары, и я обнаружил у себя банку с опытом. Опыт оказался горьким.

— Я поняла, что Тиффани нагрянула к тебе далеко не в трезвом состоянии, — продолжает Рейчел. — И чувств как раз не стыдилась только она.

— Я сказал тебе однажды, что Расл — это лишь мое прошлое. — Мой хрип начинает раздражать меня самого, но я не могу иначе. Черт!

Взгляд серо-голубых глаз обретает ласковый оттенок, наполненный нежностью. От этого на душе становится подозрительно тепло, но до безумия приятно. Лишь через визуальный контакт я могу понять все ее чувства, во главе которых стоит любовь. Это немного смягчает боль, ну или же просто отвлекает от нее.

— Я это помнила, Тедд. — Уголки точенных губ едва дергаются вверх. Ох, знать бы, о чем она думает. — Поэтому, немного успокоившись и все обдумав, я вернулась в Эскалу. — Рейчел внезапно меркнет, видимо вспоминая череду событий. — Но там была лишь женщина, кажется миссис Тейлор, несколько мужчин в черных костюмах и твоя мать. — При упоминании о маме я напрягаюсь. В голове всплывают обрывки ее криков на счет отключения аппаратуры и искренняя вера в мое восстановление. Ох, скорее бы увидеть родителей! — Они сказали, что… — Рейчел запинается и туго сглатывает, вытирая глаза тыльной стороной ладони. — Ты попал в аварию и уже несколько дней находишься в больнице без сознания. Внутри все оборвалось. — Она вздыхает, уткнувшись взглядом в стену. Встречаться со мной глазами Рейчел не решается. — Я летела к тебе сломя голову, но врачи напрочь отказывались пускать меня в палату. Посещения были разрешены только родным.

Я завороженно внимаю каждому ее слову, мысленно вырисовывая картину происходящего. Забытье все пытается поглотить мое сознание, но я отчаянно стараюсь не упускать из виду любимую девушку, пропуская через себя все ее переживания и эмоции.

— Я просидела на кушетке рядом с твоей палатой почти целый час в надежде, что врачи все же разрешат мне войти. Тут я увидела твоих родителей. — Рейчел наконец переводит взгляд на меня, и я в момент могу прочитать все ее чувства: страх, волнение, переживание и…любовь. — Твоя мама сразу поняла, кто я, и подняла целый бунт в больнице, чтобы меня пустили к тебе. — Девушка усмехается, а я нерешительно растягиваю губы в кривоватой улыбке. Они едва слушаются меня, но я несказанно рад, что постепенно обретаю контроль над своим телом. — Я подождала, пока твои родители переговорят с доктором, а потом пригласят меня. Когда твоя мама выходила из палаты, она сказала, что прогнозы весьма благоприятные и совсем скоро ты должен прийти в себя… — Рейчел снова медлит, в уголках глубоких глаз вновь начинают маячить слезы. — Но ты не просыпался. Прошла неделя, две, плавно они переросли в месяц. Хороших новостей становилось все меньше. Врачи говорили, что ты все сильнее погружаешься в сон, и если так будет продолжаться, то навряд ли проснешься в дальнейшем.

Тяжело дыша, я перевариваю такие ужасные новости, невольно предполагая, чтобы случилось бы, если бы я не очнулся. Ведь по словам Рейчел, меня должны были лишить жизни уже сегодня.

— Из-за стольких переживаний я уже думала, что мое сердце остановится раньше, чем твое. — Она грустно улыбается. От этой мысли мне становиться хуже. Не могу представить ее холодной и безжизненной. — Твои родные, Брайан, я… Даже Лесси, которая едва знает тебя. Все были на нервах и с нетерпением ждали, пока очнешься. Однако это не происходило.

Рейчел тяжело вздыхает, вытирая остатки горьких рыданий. Кажется, она немного успокоилась.

— Тиффани тоже навещала тебя, — произносит девушка, слегка наклонив голову набок. — Доктор Лонгман один раз спросил меня, кем я все же являюсь тебе, а потом сказал, что с точно таким же описанием к тебе приходила мисс Расл. Правда только однажды…

Я всеми силами подавляю внутреннее раздражение, которое начинает бушевать во мне с новой силой. Эта дрянь еще смела называть себя близким мне человеком, хотя сама изрядно подпортила мое существование. Дьявол! Ей-Богу, если эта девушка еще раз явится сюда, я поставлю на уши всю больницу, только бы духу ее больше было в моей палате!

— Было очень тяжело, Тедд, — шепчет Рейчел, направляя на меня измученный взгляд. — Нам всем было тяжело. А когда мне сказали, что тебя собираются отключит от источников искусственной жизни… — Девушка выдерживает паузу, видимо борясь в очередным наплывом слез. — Даже рассказывать об этом не хочу. Главное, что ты пришел в себя.

Ее глаза наполнены любовью, и я вспоминаю, что она произнесла, когда я был без сознания.

“Я люблю тебя!”

Больше в этом нет никаких сомнений.

— Я люблю тебя! — Срывается с моих губ с мучительным выдохом, словно это последнее, что я говорю ей.

Заплаканные глаза Рейчел заливаются уже таким знакомым блеском, она кривит губы в очаровательной улыбке. Больше между нами нет недосказанностей.

— Я тоже тебя люблю, — произносит девушка, едва касаясь моей руки.

Я аккуратно сжимаю ее ладонь, игнорируя тупую боль, которая в миг пронеслась от запястья до плеча. Мне важно видеть ее, чувствовать. Это все, что сейчас нужно. Рейчел ласкового водит большим пальцем взад вперед, разгоняя по телу приятные покалывания внутри. Подумать только, что я чуть не потерял своего самого дорого лугового волка.