Джоанна тут же заволновалась, но твёрдо приказала:

– Открывай.

И тогда Хатбер кликнул по значку письма. Окошко распахнулось на весь экран.

“Всё ещё ищете предателя?

Он есть. И это – Связующее звено.”

– Пре-да-те-ля? – по слогам проговорила Уэсли.

И все почувствовали какой-то… страх. Даже Ричард. Даже Белль.

Предатель существовал. Предатель был среди них и знал, что его ищут. И кто-то подкинул им подсказку, которая, правда, ни на какие мысли так и не наводила.

– Что они хотят этим сказать? – возмутился Рейнолдс. – Что предатель связан со Штабом или что?

– Вероятно, Связующее звено – это какая-то должность, – осторожно предположил Энсел.

– И когда мы узнаем, кто на ней сидит, то именно этого человека мы и должны считать предателем, – закончила за него мысль Мирабель, и тот кивнул в знак согласия.

По идее, это было неплохим ходом – дать знать, кто именно сливал всю информацию. А ведь наверняка слито было немало.

Вот только стали бы так прямо говорить о таких вещах? Стали бы так прямо намекать на личность предателя?

Но таких сомнений в головах уже не возникало. Курс был намечен. Оставалось лишь следовать ему, довериться, чтобы впереди наконец-то увидеть долгожданную сушу и завопить: земля!

– Мы не можем узнать, кто так записан у Аманды? – спросил Ричард, задав первый умный вопрос за последнее время.

– Можно попробовать, – аккуратно ответил Хатбер. – Но я ничего не обещаю. Надеюсь, это понятно.

Он вдруг почувствовал, что в его руках теперь была их судьба, и лишь от его вычислений зависело, как пойдут дальнейшие дела. И к чему всё приведёт.

Про себя он знал твёрдо: он – не предатель. Хотя и сознавал, что было немало причин подозревать и его. У него был доступ к серверу, теперь он исчез. Он был на связи с недрами Штаба буквально двадцать четыре на семь, а теперь всё это слишком резко оборвалось. У него были нормальные отношения с Мирандой, а теперь она будто с цепи сорвалась и действовала непонятно, будто бы не соображая, что делала.

А могла ли она быть предателем? Могла ли она быть Связующим звеном? Он ведь е теперь совсем не знал. Что она представляла собой на самом деле?

Он видел её на Церемонии. Видел, что она была полна страха и ненависти. Он видел её на пороге её комнаты. И она его послала куда подальше. Да хоть в преисподнюю.

Искренне ли она говорила? Говорила ли действительно – она?

Энсел попытался войти в систему. Вот только она не поддавалась. Белль фыркнула, то ли недовольно, то ли сдерживая смех. Не было понятно. Да и понимать это уж точно не хотелось: другим готова занята была. Ни один пароль не подходил, защита теперь стояла убийственная. Преломить её никак не получалось.

Вздохнув, он закрыл ноутбук и развернулся к своим коллегам.

– Хорошо, – проговорил он. – Попробуем мыслить логически. Кто это может быть?

– Кто-то, принадлежащий Штабу, – предположил Грин.

– Или косвенно принадлежащий, – уклончиво сказала Мирабель. – Ну, например, кто-то из мятежников. Вы ведь то там, то не там, то снова там, как щенки.

Энсел нахмурился.

– Хочешь сказать, ты подозреваешь в этом кого-то из нас? – в лоб спросил он. Белль тут же подняла ладони вверх в сдающемся жесте.

– Что вы, я лишь выдвигаю версии, – хмыкнула она и опустила руки вниз.

– Кто бы это ни был, рано или поздно он снимет свою маску, – подытожила Джоанна. – Уверена, что это будет незабываемое зрелище.

Она замолчала, и больше никто и рта раскрыть не смел. Потому что не было ясно, что тут можно было сказать.

Действительно: им уже ничего не оставалось делать. Только лишь ждать. Ждать, когда все карты раскроются, когда выяснится, кто же их так нагло предал.

И когда они придумают этому человеку достойную расправу.

***

Москва

– Активность в социальных сетях по поводу произошедшего утихла на следующий день после события, – возвестил Князев Алине, вошедшей в кабинет. – Похоже, сыворотка работает безупречно.

– И передаётся воздушно-капельным путём, – отшутилась Глаголева, присаживаясь на стул. – Её ведь вводили не всем, а лишь пациентам больниц, верно?

– Истинная правда, – подтвердил он и взялся за какие-то бумаги. – Подозрительных сигналов так же не наблюдалось. Обстановка более-менее приутихла.