Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов
вернуться

Первомайский Леонид Соломонович
Шрифт:

НЕ СОН, НЕ СОН

Не сон, не сон, постой… Вечерняя заря, Вечерняя заря с туманом и росою… Под рокот сонных крон вновь ожидала я. Под тихий плеск воды вставал ивняк лозою — Не сон, не сон… В тот час, в вечерний ясный час Над берегом немым ждала я столько раз… Как бережно туман качался над водою, Как ласков ветерок с осокою-травою, Как ветви сонных ив все ниже наклонялись, И в сумраке они так бережно скрывались… Не сон, не сон… В тот час, в тот тихий, ясный час Над берегом немым я пела столько раз… Над берегом немым закатом даль пылала, Над берегом немым, тоскуя, я стояла, Все слушала, ждала… И тихий плеск весла Мне эхом тишина сквозь ивы донесла… О нет, не сон, не сон… Я в тихий, ясный час Над берегом немым рыдала столько раз…

ЗОВИТЕ ИХ!

Зовите их — они же заблудились! Сухим терновником заполонился лес… Тут шлях лежал — теперь зарос он весь. Пока еще туманы не спустились, Зовите их, они здесь заблудились! Зовите песнею, она одна — крылата! Она всех раньше долетит, Заглянет в светлый лес, во тьму, где место свято, Промчится над душой и в сердце прозвенит. И хоть они давно, давно с пути уж сбились, Хоть небо тучами над ними пролегло… Но солнце не зашло! Пока вечерние туманы не спустились, Зовите их! Они ведь заблудились…

КИЕВ

Тут — Византия, там — Растрелли, Там дым от жертвы и перун, И крест, и ладан, и канун, Пиры палат, застенки келий, И сон руин, и будней шум, Прозрачность далей, мрак в пещере, И прах жилья, и смех, и глум, И время тайной той вечери, И вечно — скованный язык Тамгою всех своих владык… То весь во мгле — рассветной, вязкой, То вспыхнешь в золоте венков, Останки сохраняешь сказкой, Обнимешь сагами веков,— Несется всюду смысла голос, Реликвий — полон каждый шаг, И в них серебряный твой пояс, И в слитках золотых твой шлях. Ты все познал. Красою полный, Ты не боишься перемен; И сколь прошло людских колен — Ты перемог, как сфинкс безмолвный, Добро, и зло, и смерть, и тлен. Так жди гостей. Два моря, горы Их понашлют со всех сторон В твои пути, в твои просторы, В жизнь новую и в твой закон.

ГОЛУБИ В ЗВОННИЦЕ

Звоны, звоны, Перезвоны, Стал ваш глас холодным. Вам досталось Стать под старость Зовом похоронным. День лучится, В грудь стучится Новых лет примета. Эти ж звоны, Словно стоны, Будто с того света. Над могилой Молчаливой Пролетят и канут. И с годами Здесь цветами Звоны те не станут. Где-то — варят. Там — ударят В бубны и в литавры. Уж не с вами Теми днями Лоб украсят лавры. Мыши-сони Спят в часовне. Ржа. И сумрак вечен. Гулкой стаей Прилетают Голуби под вечер.

В ЛАВРЕ

Сюда спешил я одиноко. Не знаю, что меня вело: Покой ли, глас веков иль рока, Иль пышный холод черт барокко, Иль шляхом сонным сердце шло. Там бился грач у амбразуры, С ведром в колодец падал луч, И вросший в землю камень бурый Скрывал — и хмуро, и понуро, Истлевших плевел тайный ключ. Там черные метались тени, И заскорузлые слова, В мозолистых буграх колени, И тайной стиснутые стены, И в светлом нимбе голова… И вновь я тут. Все тот же ряд Веками сглаженных оград, Ансамбль рисунков, пряча камень, В торжественной мерцает гамме, Свет льется сквозь ворота, арки — Пятнистый, золотистый, яркий, Здесь и узоров весь каскад. Свернула тропка лишь вон там: Она в другой спешила храм, Хоть в нем не слышен гул моления, Нет ни лампады, ни смирения.

НАД МОГИЛОЮ

Слышишь? Мы здесь собрались… Чтоб поведать тебе нынче снова,— Праздник великий грядет. Завтра — Пасха, день ясного света. Степь будет завтра в фату, как невеста для свадьбы, одета. Это ведь значит, вчера вновь «На страже поставлено Слово». Ветер в полях зеленя теребит, как весны гобелены, Чтоб на крыльях поднять в бесконечную высь кантилены. Шляха Великого луч вновь пронижет созревшие груди, Мрак темницы вскричит, вознесется в зенит, мир разбудит. Тайну извечной весны передаст нам ширь отчего поля. Славу Славута катить будет буйно от моря до моря. Лавой, лавою — глянь!.. Собрались вместе в место мы это: Праздник великий грядет. Завтра — Пасха, день ясного света.

АСКАНИЯ-НОВА

Все было — скиты, клобуки… И кимерийцы, роксоланы, Булгары, готы и аланы, И гунны, и берендюки, Киверцы, угры и маджары, Куманы, бастии, авары [9] , Налеты турков и хазар, И злые полчища татар… А сколько пронеслось их мимо, Что шли сюда неутомимо. И канули в пучине лет — Их лики, голоса, их след… Край не лежал немым и диким, Один не стыл, печалью полн. Как океан, он был великим Простором с колыханьем волн. В его путях, в его равнине, В груди, могучей и доныне, Еще неистовство клокочет И буйством дней прорваться хочет, Чтоб над степями не затих Неугомонный оклик их.

9

Названия племен и народов, которых одолели древние славяне.

НОЧЬ

Мираж? Иль сон?.. Копытный стук. И ржанье. Тень мелькнула вдруг, И гул шального бега прочь Умчал во тьму, прорезав ночь… Еще мгновение — и всюду Простор полночный отдан люду. Земля гудит, земля дрожит, И люд летит себе, спешит, И путь во все края лежит, И степь полна немых отар, Как облаков осенних вал, Они растут, как из земли, И — вдруг в немую тьму ушли… Минута, две, а может, пять — И я в степи один опять.