Совсем скоро его отключат от внешней системы вентилирования лёгких и, если Вайхол намудрил правильно, он сможет дышать самостоятельно. Сердце уже билось само, без поддержки извне. Правда, медикам пришлось заменить сино-атриальный узел* на синтетический имплант. Убирающие отходы катетеры снимать не стали. С ними придётся мириться дальше. Как и с частью доспеха. Но его можно будет снять во время сна, так как в специальной барокамере он больше не нуждается. Вайхолу пришла в голову идея поставить фильтры воздуха прямо в трахее, и сделать каждый из имеющихся имлантов самостоятельным.

***

Разместить всех беженцев со станции, оказалось сложновато. Пришлось тесниться всем: штурмовикам, пилотам, механикам и прочему персоналу. Никто особо не роптал, все остались довольны, что хотя бы сохранили себе жизнь. А комфорт... до столицы можно потерпеть.

Правда, в покои помощницы никого не подселили, хоть Эни и просила Пиетта. Зачем ей одной три комнаты? Но адмирал остался непреклонен -- нельзя! Девушка смирилась. Впрочем, после всего пережитого она даже радовалась уединению и спокойствию. Можно было беспрепятственно отдыхать.

Милорд уже спрашивал о ней, и нужно его навестить. Сегодня ему должны отключить систему внешней вентиляции. Врачи твердили, что всё пройдет хорошо, но Эни их уверенность не разделяла. И пока шла по длинному коридору в медотсек, отгоняя плохие мысли.

Открыв дверь в палату Вейдера, она постаралась, чтобы улыбка не вышла совсем уж траурной.

– - Здравствуйте, Милорд! Наконец-то мне разрешили вас увидеть!
– - это ложь, но у неё действительно не было времени заглянуть раньше.

Главком выглядел неплохо, однако на его лице явно читалось недовольство. Сейчас будет разнос.

– - Мисс Хелл, потрудитесь мне сейчас же всё объяснить! Детально.

– - Ладно, -- придется рассказывать, иначе ей несдобровать, -- расскажу. Но предупреждаю, рассказчик из меня не очень.

Дарт Вейдер слушал неспешный монолог помощницы, её чувства. Вот она летит на станцию. Вот её пропустила охрана Императора. А вот грузит его бесчувственное тело в репульсорное кресло. И отдает приказы, чтобы защитить флот и сотни тысяч людей.

Ужасно, что ей пришлось пережить. Но всё же главком гордился -- в сложной ситуации Эни показала завидную стойкость духа. Ученица оказалась достойной своего учителя. Жаль только, что мидихлориан у нее критически мало. Она бы стала хорошим форсюзером.

– - Милорд...
– - в палату зашел Вайхол.
– - Сейчас вас отсоединят от системы. Надеюсь, теперь вы сможете дышать без маски.

Казалось, что осторожные манипуляции длились вечность. Но все закончилось за несколько минут. Немного волунясь, Дарт Вейдер сделал вдох. Самостоятельно. Без маски. Без надоевшего респиратора.

Что сделать, чтобы скрыть слезы? У Эни не получилось. Соленые ручейки стекали по щекам, а на душе стало уютно и тепло. Наконец-то Вейдеру хоть чуточку легче.

Ситх медленно вдыхал прохладный воздух. Он радовался молча. Впервые за двадцать лет по-настоящему, по-детски просто. А помощница плакала от радости за него. И опять эта щемящая нежность. Что ж, нельзя просить у судьбы всё и сразу.

– -- Поздравляю вас!
– - девчонка подошла ближе и поцеловала его в щеку.

А Вейдеру показалось, что обожгла. Он даже потрогал пальцами то место, чтобы удостовериться, что кожа не пошла волдырями. Жаль, здесь нет адмирала, ему бы вряд ли это понравилось. Собственные мысли удивили ситха. И когда только он стал таким? Зловредным, что ли...

Эни стало неловко. И дернул её черт! Можно же было и так поздравить. Да только на Земле она всегда целовала близких, радуясь или сопереживая им. Так же и здесь.

– - Мне нужно переодеться, -- ситх не знал как сгладить возникшую неловкость. Или только ему так показалось?

– - Я подожду в коридоре, -- помощница постаралась не бежать, выходя из палаты.

***

С появлением главкома на мостике "Экзекъютора" всё изменилось. Не стали больше работать, не сделали ремонт, всего лишь появилась атмосферность. Если раньше все переживали и боялись, ? то приход Вейдера вдохнул в персонал новую жизнь.

Слушая их эмоции, ситх с удивлением узнал, что теперь его практически не ассоциировали с ужасом и убийствами, а наоборот, видели в грозном главкоме островок стабильности. Люди возлагали на него надежду.