— В таком случае, исполните приказ, а после приходите устраиваться в шатер, — сказал Ю Шэн-Ли. — Командир Е Бо-Джинг предполагает, что Железная гвардия простоит на границе не одну неделю, у нас будет время на тренировки.

— Спасибо, господин Ю! — расцвела я, подняла ведро и как могла быстро припустила к конюшням, где уже в нетерпении скребла землю птица Пэн. К моему облегчению, здесь никого не было, даже того мальчишки, что опознал во мне «штабного». Меньше народу — меньше расспросов, с меня хватило капитана.

Напоив птицу, я оставила ведро и зашагала к одному из шатров, над которым вывесили флаг — три белых звезды на фоне дракона. Родовой герб Ю Шэн-Ли.

Внутри оказалось довольно просторно: стены утеплены войлоком, на земле постелены циновки, плотная и тяжелая занавеска отделяла мою «спальню» от отсека, который предназначался послу.

— Все, что происходит за этой занавеской — твоя собственная крепость и тайна, — сказал Ю Шэн-Ли, как только мы остались наедине. — Я не переступлю этот порог, пока ты не позволишь.

— Спасибо, милый Шэн, — я слегка обняла друга, которого впервые за прошедший день рискнула назвать по имени. — Ты всегда поддерживал нашу семью и стал для меня как сводный брат. Ты узнал что-нибудь о Дитере?

Я отстранилась и с надеждой заглянула в его лицо, но к моему разочарованию Ю Шэн-Ли поджал губы.

— Ди теперь в Фессалии, — сказал он. — А скоро направится на границу с Кентарией. Я бы хотел быть рядом с ним, но мое прошение только-только отправилось с гонцом. И мне бы не хотелось покидать тебя раньше времени, мой друг. Учитель никогда не бросит своего ученика, оставив его лишь в начале пути.

— Я знаю, — прошептала я и пожала его сухую ладонь. — И готова ждать сколько угодно! Лишь бы не случилось войны. Лишь бы Дитеру удалось остановить черных всадников…

Тут мне вспомнилось пророчество Оракула, пощелкивания ее желтых ногтей и извилистые, точно живые узоры татуировки. Тысяча глаз, внимательно глядящих в прошлое, настоящее и будущее.

Мы пообедали рисом и лепешками, запили простой водой. Потом, сославшись на усталость и получив разрешение Ю Шэн-Ли, я отправилась в свою крохотную комнатушку и легла на топчан, застеленный теплым шерстяным покрывалом.

«Дитер, — подумала я, закрывая слипающиеся глаза. — Где ты, любимый?»

И провалилась в сон.

Мне так хотелось встретиться с Дитером хотя бы там. Интересно, что скажет он? Рассердится или щелкнет по носу и проворчит: «Моя ты выдумщица!» Тогда я бы повисла бы у него на шее и прошептала: «Забери меня в плен, мой генерал!»

Но он не пришел. Не приснился ни Мейердорфский замок, ни резиденция в Альтаре. Я видела лишь белесую пустоту, густую, как туман, и куда бы ни повернулась — земля была безвидна и пуста, и тьма над бездною. Над головой вращался звездный водоворот, точно кто-то размешивал небо гигантской ложкой, и метеоры горячими каплями срывались из черноты.

— Берегись Черного Зеркала… берегись… — шептал в уши глубокий голос Оракула.

В тумане почудилось движение. Я сощурилась, пытаясь рассмотреть, кто приближается ко мне: шли две фигуры, одна побольше, вторая поменьше. Фиолетовые одежды, капюшон, скрывающий лицо… Оракул О Мин-Чжу?

Она остановилась, не дойдя до меня нескольких шагов. Фигура маячила рядом как набросок углем — лица не разглядеть, лишь неясные очертания. Животное? Карлик? Или… ребенок?

— Я ошиблась, малютка-воин, — проговорила Оракул. — Глаза уже не те, слабеют… — Она откинула капюшон, и татуировки по ее лицу поползли как черви. — Портал уже открыт, черные всадники саранчой заполняют землю, а я так стара, так слаба, что слышу духов, призывающих меня в мир вечного покоя и гармонии. Но как я могу оставить мир, и так стоящий на краю бездны? Я лишь могу передать свою силу другому. Тому, кто станет сильнее меня в сотни раз, кто будет видеть и землю, и небо, кто будет заглядывать за грань Черного Зеркала, от чьего взгляда не укроется ни живой, ни мертвый, ни дух, ни призрак, ни божество.

У меня пересохло во рту. Я во все глаза смотрела, как меняется и дрожит в тумане неясная фигурка, как звезды падают, выжигая в черноте огненные дорожки.

— О ком ты говоришь? — спросила я и по привычке хватаясь за кулон. Он был обжигающе-горяч, я видела, как кружатся в тумане извилистые тени драконов-духов — не тех, который я видела в доме Ю Шэн-Ли, эти драконы были огромны и быстры, их яростные глаза сверкали в тумане, как солнца, их пасти выдыхали горячий пар.

— О той, которой надо помочь явиться в этот мир, — ответила О Мин-Чжу. — О той, чья сила должна окрепнуть. О той, кому в силах предотвратить страшное кровопролитие, и кто выбрал тебя своим хранителем, Мария.

Туман дрогнул и расступился. Я задохнулась, во все глаза глядя, как из молочной белизны выступает маленькая девочка лет пяти, одетая в простое белое платье, очаровательная, с пухлыми щечками и вздернутым носиком, с большими зелеными глазами и темными волосами, заплетенными в две косички.

— Дар всеведения передается лишь женщинам, — сказала О Мин-Чжу. — И вот мир обрел нового Оракула, Мария. Позаботься о ней. И она тоже позаботится о тебе.

Она подвела девочку ко мне и вложила ее маленькую ладошку в мою руку. Я машинально сжала ее и, улыбнувшись, спросила: