Все расслабились, кто-то вытащил из сумки бутылку спиртного и сигареты.

– Меня называют Трикстером. На самом деле эту кличку придумал не я, а Ева. Ты её еще увидишь.
– говорит Тео, умиротворенно скалясь и закидывая руку мне на плечо. Он незаметно запускает пальцы другой руки в волосы, треплет их и продолжает улыбаться. В этот момент мне кажется, что они с Мел действительно в чем-то похожи - она тоже временами оживает, будто после короткого сна или припадка, переставая походить на марионетку.
– Да ладно, чего ты такая хмурая? Дилан же тебя не бил, а? Дилан!
– он достает из кармана пачку сигарет, смотрит, пустая ли она, и бросает ею в брюнета. От такого я даже дышать перестаю.
– Ты же не трогал Бруклин?

Мужчина вздрагивает, затем медленно поднимает взгляд, смотрит на парня и громко фыркает, будто поражаясь его глупости.

– Зачем она мне?
– интересуется он, вопросительно качнув головой.
– Не трогал.

– Вот и чудненько.
– уже веселей отзывается Тео, когда его друг-преступник с совершенно обычным именем отворачивается к своему планшету.
– Ты на него не злись, он на самом деле не такой уж и злой.

– Лапочка.
– без тени улыбки подтверждает сам Дилан, делая глоток алкоголя, когда Джон передает ему бутылку.

– Ну вот, сам сказал. Так о чем я говорил? О-о, да, он на самом деле не такой уж и страшный. Ты когда увидишь его дома, сама всё поймешь. Или сидит себе целыми днями дома, тортики хомячит, или на работе парится. Вообще работа у нас сложная, но интересная. Вот, Тот уже привыкла.

Я непонимающе хмурюсь.

– У Мел теперь новое имя - Тот.
– с ухмылкой говорит Ким.

"Дали кличку, как вшивой собачонке!" - с отвращением думаю я, зло глядя на подругу.

А затем, вкладывая в свой тон как можно больше безразличия, говорю:

– Какая прелесть.
– и посылаю взгляд в сторону. Но Мел, кажется, и вовсе этого не замечает, слушая музыку и глядя перед собой. И всего на секунду мне кажется, что...

Всё тонет в тени, когда мы заезжаем в тоннель. Не смотря на темноту я различаю лица и фигуры, но меня напрягает что-то, стоящее рядом с Мел и смотрящее на меня. Темное, имеющее очертания человеческой фигуры, без лица - большой черный человек.

А затем я окончательно просыпаюсь и больше не вижу перед собой странных фигур. Только реальные люди, окружающие меня.

Они смеются, что-то обсуждают, изредка попивая какую-то мутную дрянь из коробки с соком.

– Знаешь, что сказал мне отец, когда я однажды вернулся домой бухой в сопли?
– весело улыбаясь, говорит Джон, чем заставляет меня прислушаться.
– Он сказал: "Сынок, своим поведением ты заставляешь мать нервничать. Я не могу найти к тебе подход, поэтому у нас остался последний вариант!" А знаете, что за вариант? "Чтобы перевоспитать подростка, его нужно сломать". Это были самые жуткие слова, какие мне когда-нибудь говорил отец. Даже его фирменное "Я с-счас тбе, щнок, яйца отрву!" не идет в сравнение с той фразочкой.

Я принимаю коробку из рук Ким. Девушка ободряюще улыбается, обнимает меня за шею и громко чмокает меня в скулу. Я едва заметно морщусь и пью, намереваясь как можно скорее избавиться от этого жуткого чувства внутри, но вместо этого получаю глоток настоящего пламени в коробке с изображенными на ней апельсинами.

– Вот видишь, - говорит она.
– Здесь все свои.

Я невесело улыбаюсь.

– Да уж, вижу.

Разговор принимает всё новые обороты, своеобразная атмосфера переполняет кузов, но страх не отпускает меня ни на секунду. Наоборот, соблазн побега слишком велик, но дорога уж слишком широкая и неизвестная.

Машина останавливается так резко, что половина из присутствующих едва успевает ухватиться за что-то, а вторая половина просто-напросто падает. Мне удается зацепиться за какую-то железку, Ким умудряется не повалиться на пол лишь с моей помощью.

Внезапно Дилан подскакивает на ноги и выпрыгивает из кузова, растворяясь в темноте. Я переглядываюсь с Мел, но девушка, как и всегда, выглядит совершенно спокойно.

– Что, уже на месте?
– спрашивает Джон, принимаясь рыться в какой-то сумке и - что за черт?!
– поочередно достает из неё несколько пистолетов крупного калибра.
– Спенсер, ты с нами?

– Нет.
– качает головой Бьянка, наблюдая, как блондин прячет оружие за поясом джинсов и накрывает его курткой.
– Сами, ребятки, всё сами.

– Как знаешь.
– легкомысленно отзывается Джон, подмигивая подруге и скрываясь на улице вслед за Диланом.

Вокруг красное. Мутный дым вокруг, тусклый свет. В темноте различаются только руки и жаркие тела в каких-то тонких тряпках. Все танцуют, находясь в дурмане. В огромном зале нечем дышать, в коридорах тоже. Пот стекает по шее - слишком жарко, как в Аду. Кислород больше не нужен, лишь бы это никогда не заканчивалось.