– После таких разговоров хочется выпить.
– говорит Майклсон и качает головой. В этот момент я с трудом подавляю в себе желание потрогать его волосы.
– Я понимаю всё, что ты говоришь. Но мне достаточно сложно осознать это и пропустить через себя.

Он внезапно улыбается и добавляет веселым тоном:

– Бля, как же хорошо я тебя стрелять учу.

Я смеюсь и, когда смех перетекает в кашель, прочищаю горло.

– Мрачненькие разговорчики о вечном - моя стихия.
– сипло осведомляюсь я.
– Видишь, я уже затянула тебя в свои сети депрессии. Так просто тебе не выбраться. Придется думать.

Я красноречиво постукиваю себя костяшками пальцев по голове.

– Вообще спасибо, что нашел на меня время. Я в Доме окончательно с ума сойду.

– Без проблем. Такая среда ни на кого положительно не влияет.

– Это точно.
– я утыкаюсь носом в складки шарфа, согреваясь собственным дыханием.
– Зато там бухла много. Однако холодно и не особо уютно, так что это место спасает только выпивка. Сам же знаешь, чего я рассказываю...

– Там хуевая выпивка. Не пей то месиво, которое тебе дают, если печень еще нужна. Ты не создаешь впечатление того человека, которому стоит бухать такой фигней. Это как домашний цветок поливать ацетоном.
– говорит мужчина, уже по привычке запуская руку в карман и доставая сигарету.

– Меня, к слову, уже называли комнатным цветком. Так что сравнение в тему.

– Да, ты комнатный цветок. Хотя сейчас оказалась на улице. И ты быстро приспособишься к этому.

– Я в процессе привыкания.
– усмехаюсь я. Пронаблюдав, как Эван закуривает, я без разрешения отбираю у Майклсона сигарету и зажимаю её между пальцами, отводя руку.
– Не нужно столько курить. Здоровье важнее тяги и твоего "Мне на всё срать!". Когда-нибудь станет не насрать.

И выбрасываю её.

– Я хочу выплевывать свои легкие по частям.
– киллер улыбается и прячет зажигалку в карман.
– Как-нибудь куплю себе новые органы. Ты права, мне нужно меньше курить, знаю. Но я люблю это дело. У меня такой стаж курца... Сейчас посчитаю.
– в раздумьях он закусывает нижнюю губу.
– Я попробовал курить лет в семь. Серьезно. А до этого было пассивное курение.

Я мученически морщусь.

– Я из-за курения чуть в больницу не попала. Проблемные лёгкие, знаешь ли. Продолжила - получила бы какую-нибудь страшную хрень.

Я стыдливо опускаю взгляд.

– В любом случае, бросить никогда не поздно. Но это только твой выбор.

– Тебе даже повезло. Хотя какой-то стимул не схлопотать эту чертову зависимость. Понятное дело, в болезни мало хорошего, но если уж искать положительные стороны, то эта - одна из них. Можешь практиковать медитацию и специальную гимнастику. В Японии это очень популярно, между прочим.
– советует Эван.

Я приподнимаю уголки губ в невеселой улыбке.

– По меркам Дома я просто фрик: практически не пью, не курю, ничего не употребляю. Дело не в том, что я выросла в нормальной семье, вовсе нет. У меня всегда была возможность достать немного марихуаны, а с сигаретами и выпивкой вообще проблем не возникало. Я пробовала многое, но всё это было не то. Это ничего мне не дает. Нет этой подростковой херни, когда плевать, что и где пить и плевать, что курить. Скучно, временами чувствую себя на все двадцать пять.

– В общем, ты - нормальный человек с неиспорченным сознанием. Мне нравится это в тебе. Кто-то начинает пить и курить, потому что это якобы "круто", под влиянием уже "опытных" товарищей, а кто-то ищет в этом определенную отдушину. Некоторые за столько лет довели всё это до полного автоматизма, что уже даже не замечают, как употребляют всю эту хуйню и тем более не представляют свою жизнь без этого. Как это - "расслабиться без наркотиков"? Я знаю всё это потому, что сам был таким.
– наемник раздосадовано качает головой.

– Насри на прошлое, Эван. Все мы когда-то были мелкими тупыми пиздюками. В мире миллионы наркоманов, которые взялись за голову и завязали. И я понимаю, насколько всё это трудно и какие после всего этого Ада остаются воспоминания. В общем, никто не винит тебя за то, что ты был с подростковым "приветом". Сейчас ты с другим "приветом", радуйся.
– я широко улыбаюсь.
– Надеюсь, я тебя не задела. Обычно людям не нравится, когда я настолько откровенна.

– Боже, Бруклин, не переживай.
– Майклсон красноречиво закатывает глаза.
– Обычно мне просто боятся такое сказать. Только двое людей говорили мне об этом напрямик.

Наемник улыбается в ответ и осматривает помещение.

– Надеюсь, ты их не убрал, потому что я хочу умереть стильно, а ты просто прострелишь мне голову.

– Не, живы пока-что. Но все еще возможно.
– киллер соскакивает на пол и перекидывает лямку рюкзака через плечо.
– Может, пошли отсюда?

– Пойдём.
– я безразлично пожимаю плечами, подхватываю свою сумку и поднимаюсь по ступенькам вверх.

Когда речь заходит о том, как здесь пыльно, я упоминаю свои свободные выходные и говорю, что могу прибраться, за что получаю целый монолог о том, что я не должна ассоциировать себя с прислугой и как это влияет на психологию человека.