Киллер, избавившись от хватки Бьянки, берет девушку под локоть и отводит в дальний угол кухни. Я провожаю их взглядом, а затем отворачиваюсь, делая вид, что поглощена готовкой.

– Ты режешь помидоры в тесто для блинчиков.
– говорит Ким, удивленно вскидывая брови.

Среди многих голосов я различаю жесткий тон наемника, которого совершенно не смущает такое количество человек в одном помещении.

– Я не останусь у вас на ночь.

– Но почему?
– шепчет блондинка.
– Ты же так редко здесь появляешься.

Я уже представляю, как на её извечной маске веселости проступает требовательное выражение.

– Боже, Эван, ты же не хочешь сказать, что... Ты не можешь так со мной поступить!

Не смотря на извечную суматоху в этой части дома, сейчас большая половина людей тактично удаляется. Не уходят только те, кто слишком занят. И я.

– Как поступить, Бьянка?
– переспрашивает блондин, опираясь одной рукой о стену чуть выше плеча девушки.
– Это был секс и ничего больше. Я не хочу проводить вечера с тобой, а тем более здесь.

Эвана совершенно не заботит то, что он мог задеть какие-либо чувства девушки. Да, вряд ли он врет, но мне такой поворот разговора уж слишком не нравится. Бьянка ведь была моей девушкой и глупо предполагать, что мне на неё плевать.

– Я тебе совсем не нравлюсь?
– с горечью в голосе интересуется девушка, глядя куда-то сквозь мужчину.
– Но я думала, что в перспективе у нас может что-нибудь получиться.

Бьянка, кажется, совершенно не понимает такого поведения мужчины, ведь ей никогда не говорили подобного. Скорее наоборот.

– Да что тебя вообще может не устраивать?

Губы киллера непроизвольно растягиваются в ухмылке.

– Что-то получится? Ты смеешься? Звучит, как очень плохая шутка.
– парень хмыкает.
– Начнем с того, что ты - блядь. Не думай, что это определяется количеством половых партнеров и прочей хуйней, нет. Это твое общее состояние и твое поведение.

Лицо Бьянки непроизвольно вытягивается, и без того больше глаза распахиваются еще шире, а губы, наоборот, сжимаются в одну сплошную линию.

– Какая же ты тварь... - шипит блондинка, со всей возможной злостью глядя на киллера.

– А я и не скрывал.
– Майклсон спокойно пожимает плечами, наблюдая за тем, как девушка отделяется от стены, самоуверенно вскинув подбородок.

– Знаешь, мне тебя даже жаль. Кто вообще сможет полюбить такого, как ты?
– говорит она, хмыкая.

– О мой Бог, как же я проживу без любви.
– манерно растягивая гласные говорит блондин, после чего издает сиплый смешок. Девушка только щурится и с самым безразличным видом проходит мимо.

– Спектакль окончен, зрители расходятся.
– негромко бормочет Эван, прежде чем усесться на один из стульев.

Обстановка постепенно разряжается.

– Всё, наругались? Теперь давайте уже ужинать!
– с диким грохотом вперемешку со смехом Тео падает на свой стул, потирая ладони. Джон реагирует спокойней, не смотря даже на то, что проголодался не меньше, чем остальные. Блондин опускается на соседний с киллером стул и подмигивает сидящей напротив Еве.

Через пару минут все уже рассаживаются по местам, остальные девушки разносят тарелки и сами принимаются за трапезу. Сегодня никто не обделен - ни гости, ни жители дома.

В конце стола с кем-то болтает представитель Аларика в ОД, мужчина-юрист в деловом костюме и его секретарь. Правда, с юристом и его секретаршей быстро расправляется Дилан, проходящий мимо. Он вкалывает мужчине сильнодействующее снотворное, а визжащей девушке просто - напросто сворачивает шею. Ну зачем людям аппетит портить?

Никто никак на это не реагирует.

Почему?

Неужели я постепенно становлюсь такой-же?

Бесповоротно, и я уверена в том, что меня невозможно спасти. Да и нужно ли? Сомневаюсь. Это так же глупо, как если бы люди верили, что СПИД излечим. Так и со мной - это конечная, всё, пора опускать занавес.

Мел наедается до отвала, Ким без конца щебечет о чем-то с Калебом, а я, сидя где-то с краю, попиваю чай и даже не прикасаюсь к еде. Признаюсь, мне становится не по себе, весь вечер чувствуя на себе чей-то взгляд.

Боже, ну что здесь вообще происходит?

Никогда бы не подумала, что буду скучать по мирному времени, когда я могла совершенно спокойно выйти из дома, не опасаясь того, что меня обворуют или изнасилуют в каком-нибудь переулке. Убьют? Это будет слишком. Хотя перспектива более чем неплохая.