Я сдержанно кашляю в кулак.

– Бруклин планирует сбежать оттуда.
– как бы между делом замечает Эван.
– Ведь правда, Дженкин?

Он наконец садится в более-менее нормальную позу, раскинув руки по спинке дивана, а я пихаю его в бок.

– А ты болтай больше.
– ворчу я.

– Ему можно.
– Эван пожимает плечами, закидывая ноги на журнальный столик.
– Давайте уже посмотрим какой-то фильм!

Дэйв Майклсон, младший брат Эвана Майклсона, совершенно недавно окунувшийся с головой в криминальный мир, заливисто хохочет. Руки у него изредка подрагивают, сам он кажется совершенно немногим моложе своего старшего братца. Лохматый, очень, очень высокий, с красивым лицом, в измятой футболке и "убитых" кедах.

Мы проводим весь вечер на одном диване, почти как семья - смотрим телевизор, едим пиццу, болтаем о жизни, шутим и смеемся. Мне впервые за долгое время становится уютно, будто я провожу вечер в компании лучших друзей, а затем засыпаю на плече у Эвана. Правда, стоит ему только пошевелиться, как я вздрагиваю и подрываюсь на месте. О, помню его взгляд в этот момент...

Мы расходимся по комнатам, я умываюсь и иду спать, по пути желая парням спокойной ночи.

Однако вскочить мне приходится уже через час.

***

Я тихо, чтобы не разбудить Эвана, присаживаюсь на край дивана.

Кошмары, будь они прокляты, не отпускали меня ни на минуту, пока я не вырвалась из сна и не послала это дело куда подальше.

Он умирал. Снова и снова, снова и снова. В него стрелял большой черный человек, а затем Эван падал на землю и больше не двигался. Мне с трудом удаётся поверить в то, что Майклсон на самом деле жив. Вот он, лежит на диване, занимая собой почти всё пространство, во сне - просто ангел.

Я наклоняюсь и целую мужчину в щеку, а такой невинный жест вырывает наемника из сна. Эван мгновенно распахивает глаза и оборачивается.

– Бруклин?
– ворчит он.
– Ты-то здесь что забыла? Дейви к тебе пристает?

Да уж, этот козел даже спросонья способен на какие-то подколки.

Майклсон буквально на глазах становится куда бодрее и усаживается.

– Реально, что случилось?
– переспрашивает он, шаря рукой по столику в поисках сигарет. Но, передумав, мужчина прекращает свои поиски.

– Хотела тебя изнасиловать, но, видимо, не удастся.
– смеюсь я.

Затем я моментально меняюсь в лице и, скромно уложив руки на коленях, говорю:

– Прости, я не хотела тебя разбудить. Спи, я просто... Можно я посижу рядом? Я потом уйду, честно, сейчас только уснуть не могу. Мне страшно.

– Боже, Бруклин... Неужели тебя мучают кошмары?

Эван поводит голыми плечами и разминает шею, после чего стягивает с себя одеяло.

– Я думал, ты уже взрослая девочка.

– Ты че...

Наемник, не обращая внимания на моё недовольство, принимается кутать меня в одеяло, будто пеленать маленького ребенка.

– Пойдем в комнату, там удобней.
– блондин с легкостью поднимает меня на руки. Я с самым мрачным выражением лица наблюдаю за манипуляциями наемника и за тем, как стены одной комнаты сменяются другими стенами.

– А что такого удивительного в кошмарах?
– интересуюсь я, высвобождая кисти рук.
– Будто тебе они никогда не снятся. Это абсолютно нормально. И можно было сразу сказать, чтобы я шла в комнату, а не... Вообще, разверни меня обратно.

– Ну уж нет.
– насмехается наемник, укладывая меня на кровать.
– Если ты до сих пор боишься кошмаров, то тебя надо опекать.

Я красноречиво закатываю глаза.

– Да и я не вижу снов.

– Все видят сны, ты просто их не помнишь.
– фыркаю я, не двигаясь в своем довольно уютном на самом деле коконе из одеяла. - Серьезно, иди спать. Я просто полежу. Мало того, что осталась ночевать здесь, так еще и спать тебе не даю. Иди, Эван.

Но Эван действует наперекор моим словам, опускаясь на пол и укладывая подбородок на кровать.

– Молчи и пытайся уснуть, ладно?

– Не сиди на полу и тогда попытаюсь.
– я киваю на место рядом с собой.

– Нет. Так я буду нависать над тобой и тебе будет некомфортно.
– бесстрастным тоном возражает блондин.
– Спи и не разговаривай со мной.

Совершенно беззлобно. Странно даже.

Я пытаюсь перечить, но эта приятная дымка так затягивает...

– Спокойной ночи, Эван.
– говорю я и, нащупав руку наемника, сжимаю его ладонь.
– Я рада, что ты вернулся.