— Что там?

— Одну минутку, сейчас узнаете! — Руслан каждому вручил по коржику. — Это эликсир бодрости. Калорийные штучки из орехов и изюма. Подарок команде от жены капитана Юферова. Она их специально для нас пекла.

Тюбиков откусил кусочек и скроил на лице гримасу.

— У-у-у!

— Ты что?

Од широко, радостно улыбнулся:

— Объедение! Руслан, дай еще!

— Омаров! Где Омаров? — раздался голос судьи при участниках. — Ваш выход!

Никифоров накинул на плечи Омарова мохнатый халат.

— Пошли.

— Ни пуха ни пера! — напутствовал Пальчиков.

Омаров ушел. Коржавин нервно прошелся по раздевалке. Он начал волноваться. В мыслях рисовалась картина предстоящего боя. «Надо взять себя в руки», — сказал он себе и вытащил из чемоданчика книгу.

— Садись поближе, — позвал Тюбиков.

Они углубились в чтение.

Через несколько минут Руслан заметил странную вещь. Он читает, понимает текст, но в голове ничего не задерживается. Он мысленно спросил себя о том, что прочел на предыдущей странице, и не смог ответить.

— А ты помнишь? — спросил он тяжеловеса.

Тот попытался что-то вспомнить, но пересказать не смог.

— А ты не обращай внимания, Корж. Это от волнения. Важно время убить.

— Верно.

Они снова принялись читать.

Рядом расположились боксеры из другой части. Они о чем-то разговаривали. Руслан не обращал на них внимания. Вдруг услышал свою фамилию. Руслан прислушался.

— Гарин, тебе повезло! Ты быстро его сделаешь.

— Надеюсь.

— Не скромничай, нащелкаешь в два счета! Знаю я этих перворазрядников с периферии. Там получить спортивный разряд — плевое дело.

Руслан обернулся. Перед ним стояли два боксера. Один — невысокий, худощавый; другой — черноволосый, плечистый, с хорошо развитой мускулатурой. Руслан обратил внимание на его руки. Они были длинными, с узлами мышц. «Он! — решил Коржавин. — Вот ты какой, Пулемет!»

Тюбиков тоже слышал разговор. Не успел Руслан сделать знак другу, чтобы тот молчал, как тяжеловес встал и пробасил:

— Кто тут про Коржавина мелет?

Невысокий ответил:

— А тебе что?

— А то, что информация у вас неточная. Коржавин действительно с периферии, из дальнего гарнизона. Но первый разряд получил до армии, в Москве. Он был чемпионом столицы среди юношей.

— Это мы еще посмотрим, что за чемпион! — поспешно ответил невысокий и взял Гарина под руку. — Пошли к своим.

Коржавин уставился на Тюбикова:

— Я же тебя не просил!

— Пусть знают, с кем дело имеют.

— На ринге реклама не помогает.

— Верно. Она, Корж, помогает до ринга. Действует на психологию.

— Это не… — Коржавин не находил слов, чтобы выразить протест. — Это не…

— Корж, я старше по званию, и ты мне не указ. Ясно?

В дверях раздевалки показался Омаров. Коржавин и Тюбиков кинулись к нему:

— Ну?

Омаров опустил голову:

— По очкам…

И стал торопливо разбинтовывать руки.

— Второй год не везет!..

Руслан знал, что утешать бесполезно. Слова тут не помогут.

Никифоров нервно прошелся по раздевалке.

— Надо писать протест! Преимущество в последнем раунде было очевидно!

Омаров махнул рукой:

— Не надо. Сам знаю, что первые два проиграл… Берег силы. Зачем берег? Зачем берег?

Поражение товарища, словно туча, заволокло солнце надежды. Боксеры загрустили. Победа товарища вселяет уверенность, окрыляет: чем хуже его? А поражение заставляет задуматься, еще и еще раз пересмотреть свои возможности. А может быть, и я, как он…

— Коржавин! Ваш выход!

— Иду!

Никифоров положил руку ему на плечо:

— Давай, Руслан. На тебя надежда.

Омаров накинул ему на плечи свой халат.

— Пошли.

Руслан по узкому проходу направился к рингу. Зал гудел, аплодируя Гарину. «Тут его знают, — подумал Руслан, — а дома даже стены помогают».

Ближний угол был занят. Гарин, в накинутом на плечи мохнатом халате, самодовольно улыбался. Во всем его облике чувствовалась уверенность. Горбоносый фотограф суетился около пего, щелкая блицем.

— Шайтан, занял угол, — сказал Омаров, — придется нам в дальний идти.

Руслан понял Омарова. Тот не хотел вести Руслана в угол, где не так давно находился сам. По боксерской примете, угол, принесший поражение, считается несчастливым.

— Ерунда, — ответил Руслан. — Я не верю приметам.

Он не спеша прошел через ринг. Зал молчал. Руслан сел на табуретку, осмотрелся. За судейским столом люди в белых костюмах с любопытством поглядывают на Гарина. На Руслана даже не смотрят. Судья-информатор взял в руки микрофон.