– Здравия желаю товарищ капитан, разрешите обратиться!

– Младлей, может я сперва личико омою, а то у нас у узбеков не принято, с немытой харей общаться с бравыми младшими лейтенантами.

Младлей хлопает глазами, и видимо движения его ресниц и есть разрешение на мордомывство. И я бегу в северо -западном направлении в поисках воды, ну щобы оросить животворной влагой заспанную мордуленцию. Натыкаюсь на колодец, у колодца какая-то пани набирает воду, и я терпеливо жду, когда паненка наберет два ведра воды и свалит с горизонта. Пани набрала не спеша воду и ушла покачивая ведрами и бедрами, то есть бедрами и ведрами, стоп!!! Плевать на шикарные бедра полячки, может она мне классово чуждая. И вообще Маша!

Закидываю ведро в колодец и вытягиваю, скрипя цепью, затем ставлю ведро на бортик колодца, и начинаю омовение. А с полотенцем засада, его нет у меня, и омыв лицо и руки, пытаюсь осушиться по-собачьи, и от меня во все стороны (кроме колодца) летят веселые брызги. Все я готов как говориться и к труду и к обороне, ну конечно больше всего я готов к завтраку. Вдруг сзади кто-то гаркает:

– Разрешите обратиться, товарищ капитан, - оборачиваюсь, а это Великов.

– Ну, ты Великов прям репей, скотч прямо какой-то, ну говори, чего хотел.

– Мы товарищ командир пленили командира н-ской легкопехотной дивизии вермахта полковника Отто Штирмайера и в довесок к нему коменданта стации майора Генриха Браунмюллера.

– Так, так, так, они что сами к тебе приперлись, мол, милый младлеюшка заарестуй нас противных? И вообще ты завтракал?

– Нет пока товарищ капитан.

– Ну, вот пошли вместе позавтракаем и поговорим, как ты поросенок прыткий смог таких кабанов спеленать.

Нашли мы старшину, и старшина отвалил нам от своих щедрот две банки сосисок консервированных и банку какой-то каши, подогнал так же чаю и галет. Не пожадничал старшина, а че жадничать мы ночером захватили станцию и тут много чего вкусного (даже в гастрономическом смысле слова).

Сидим жрем, и Димон начал повествование:

– Товарищ майор госбезопасности мне поручил командовать одним грузовиком, и как только начали стрелять, войдя на станцию, я приказал водителю отъехать на обочину, притушить фары и постараться въехать, задним ходом, в лес. Товарищ майор и остальные ребята, постреляв, выехали из города. А мы сидим тихо, затаились. Мимо пролетели фашисты, гонясь за нашими ребятами, вот мы с отделением и решили пробраться к центру. И тихо, таясь пробирались и пробирались, пока не наткнулись на комендатуру, за ней стояло офицерское общежитие. Немцы бегали вокруг, потом вошли уже вы, с других сторон ударили Бондаренковцы и Ахундовцы, все гитлеровцы побежали отражать нападение. А мы и напали на штаб, там всего оказалось отделение охраны, немцы даже комендантский взвод и тыловые службы кинули на оборону станции. Вот мы и взяли под шумок штаб, охрану перестреляли, (у нас два автомата и два пулемета, один наш, другой МГ) а в штабе были три офицера комендатуры, да полковник с денщиком.

– А почему полковник без дивизии своей?

– А я знаю? Мы ж без вас пока не допрашивали.

– Ну, ты кадр товарищ младший лейтенант.

– Какой такой кадр, товарищ капитан?

– Помнишь, товарищ Сталин сказал "Кадры решают все", вот про таких как ты он и сказал. Ладно, поели и хватит, пошли допрашивать немчуру, к нам впервые целый комдив попался, растем ребятки. Веди к своему оберсту.

И я пошел за Дмитрием, он привел меня к какому-то пакгаузу, мол здесь полковник (и майор тоже).

Вхожу в какую-то комнату ведомый Ариадной со званием младшего лейтенанта (хотя больше подходит Сусанин, все-таки дядь Ваня русский был, да и в Польше мы).

На стульях у стены сидят три особи (или особы? а какая разница) в форме вермахта, значит один полковник, другой майор, а третий по бегающим глазкам денщик наверно.

– Великов, ты по-немецки хорошо говоришь?

– Нет вообще не говорю.

– А как мы по-твоему будем с немчурой общаться, может они в узбекском секут?

– Понял, - и младлей поскакал искать Артура. И за несколько мгновений ок (очей?) прискакал обратно с Круминьшем под мышкой, мол получай толмача.

– Здравия желаю товарищ капитан.

– И тебе не болеть Артур, ну что, пообщаемся с твоими товарищами?

И тут Артур затараторил с третьим немцем, тот чего-то негодовал, чуть ли не кричал на Артура, офигеть, почему? Латыш, что немцу денег должен?

– Артур, чего он орет как недорезанная свинья?

– Вы бы знали товарищ капитан кто это, вы бы и не так кричали.

– Ну-ка давай подробней, я тебе не колдун, для меня, что мысли читать, что по-немецки говорить. Все одно минус бесконечность.

– Так это начальник местного абвера гауптман Густав Кранке, бывший мой командир, прошу любить и жаловать. Да он и по-русски может говорить.

– Мистер Кранке, гуд монинг, ай глед ту си ю (ну не знаю я немецкого, и лицом в грязь низя ударить перед фашистом).

– Господин русский офицер, у меня направление работы Россия, потому я английский знаю не так хорошо, как русский, давайте на русском.