Шрифт:
– Будем продолжать. Хоть тысячу раз. Опыты на животных мы проведем. А вот дальше…
Карел обменялся быстрым взглядом с женой. Полина сказала:
– Пойдемте со мной, Памела, я вам покажу наш виварий.
Доктор Гривс устало улыбнулась: Карел не хочет, чтобы она слышала этот разговор.
Женщины вышли. Полина спросила:
– Как он?
И вместо того, чтобы сказать своему коллеге о здоровье Ласкара, о способах лечения и о своих наблюдениях, Памела вдруг тихо произнесла:
– Кажется, я люблю его.
Она успела заметить вспышку испуга в глазах Полины и закусила губы. Но Полина вдруг обняла ее и поцеловала в щеку.
– А он?
– Не знаю. Но я люблю, и это самое главное. Когда она с Ласкаром собралась уходить, Карел вдруг взял ее под руку и оказал:
– На минутку, если можно…
Они вышли, остановились в конце пустого коридора. Памела опять увидела настороженный, изучающий взгляд биолога.
– Я хочу просить вас, Памела, быть очень осторожной в своих высказываниях… Нам надо сохранить тайну. И если Ласкар ввел вас сюда… Вы понимаете?
– Да.
– Прошу вас. Тем более, что Хеллер, насколько я знаю, очень настойчиво охотится за новинками.
– Он ничего не узнает, - твердо сказала она.
– Спасибо, Памела, - Карел пожал ей руку. Ласкар устал. Пришлось вызвать машину. Карел
проводил гостей, усадил их, и когда они отъехали, печально вздохнул.
– Недоволен?
– спросила Полина.
– Боюсь. Доктор Гривс - сотрудница Хеллера. Подозреваю, что она здесь неспроста.
– Все это более сложно, чем ты думаешь. Видишь ли… Памела любит Ласкара.
– Что?..
– Карел ошарашенно смотрел на жену.
– Она мне сказала.
– Боже мой!
– он взялся за голову.-Долечился!..
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Драматические встречи. Поручение и требование Хеллера
Да, теперь у Памелы не осталось никаких сомнений. Она не только познакомилась со схемой опыта, но и своими глазами увидела лабораторию, где эта схема исполнялась. Карел Долли и его жена с помощью Ласкара уже проделали огромную подготовительную работу и скоро начнут эксперименты величайшего значения. Если их опыты над животными закончатся успешно, они перейдут к практическому осуществлению задуманного - повернут жизнь старых организмов в обратную сторону.
Как медик, она с трудом верила в такую возможность. Слишком уж неожиданно, фантастично. Но она не могла не верить в здравый смысл таких умных людей, как братья Долли и Полина. Кажется, никто из этих трех не склонен к пустому прожектерству и безудержной фантазии, наоборот, все они очень практичные, целеустремленные и сильные люди, которые знают, куда идти и что делать. Идея, однажды поразившая их, уже приобретает формы реального, в этом Памела убедилась собственными глазами. И все же… И все же…
При каждой встрече с Ласкаром она заводила разговор о работе лаборатории. В ней заговорил биолог.
– Скажите, - спросила она физика, - как удается ослабить все функции подопытного организма настолько, чтобы сделать его восприимчивым для сильных изменений?
– Это не так уж трудно. Понижение температуры, большие дозы наркотических средств, почти полный разлад в центральной нервной системе при помощи новейших литических коктейлей.
– Но это опасно!
– Разумеется. Балансирование на острие ножа. Вот почему Карелу нужна машина, которая может учитывать не секунды, а доли секунды и автоматически регулировать процесс. После этого вводятся сильные реагенты. Полина установила, что когда наступает латентный период - короткие минуты между воздействием активного луча и поражением тканей - в молекулах клетки и в ядре происходят коренные изменения. Для направленного изменения надо использовать именно этот очень короткий период - момент, не более. В лаборатории уже удалось замедлить все процессы на критическое время, чтобы помочь организму выбрать новый путь развития, но еще не научились прослеживать вторичные изменения, а они-то как раз и могут подвести экспериментатора…
– Как бы я хотела помочь вам!
– мечтательно сказала Памела.
Ласкар промолчал. Он просто не знал, что ответить.
– Продолжайте, - попросила она.
– Так вот, при сильном воздействии в первую очередь разрушаются слабые химические связи в молекуле, откуда мы «вышибаем» намеченный атом. А это ведет к очень загадочным изменениям вообще. Загадочным… У нас, в области физики, проще. Такого рода эксперименты с веществом нередко приводят к созданию нового вещества, как это было в свое время у Резерфорда. А в биологии все это значительно сложнее. Живой, очень ранимый белок… Неудач больше, чем открытий.
– Цель слишком заманчива, Ласкар, чтобы считаться с неудачами. Бессмертие…
Он улыбнулся.
– Далеко не бессмертие. Его нет и быть не может. Бессмертие противоречит самой жизни, оно - антипод жизни. Смерть - это вечное обновление жизни, бороться с ней бесполезно и смешно. «Все люди смертны» - такими словами начинается один из самых знаменитых силлогизмов. Карел с женой далеки от этого. Они только хотят продлить жизнь, удвоить ее. Конечно, и такой шаг можно назвать бессмертием. Все-таки сто или сто двадцать лет жизни - это не пятьдесят. Цель действительно величественна. Но она еще не достигнута, Памела, вот в чем проблема.