— Мы разведём огонь? — взволнованным шёпотом спросила я.

— Если получится.

В его глазах плескалось сомнение.

— А нас не увидят?

— Не должны, — покачал Эдвард головой. — Мы укрыты стенами пещеры. Не бойся, мы уже ушли так далеко, что вряд ли нас смогут поймать. Даже если демоны, вселившиеся в вороньи тела, смогут нас разглядеть, пока сюда прибудут люди, мы уже исчезнем.

— Хочешь, я помогу? — переместилась я поближе к произвольно сложенному костру — очень хотела быть хоть в чём-то полезной.

— Попробуй, — усмехнувшись, Эдвард предложил мне присесть рядом. Я решительно взяла в руки два небольших камешка и усиленно начала стучать ими друг об друга.

— Не так громко! — засмеялся он. — Дело не в силе, а в соприкосновении. Смотри.

Он обхватил камни тонкими музыкальными пальцами и принялся чиркать ими. Звук был несравнимо тише, а первые искры появились уже спустя несколько попыток.

Прошла пара минут, прежде чем костёр разгорелся.

— Думаю, нам стоит раздеться, — смутившись, прошептал парень. — Без мокрых вещей мы быстрее согреемся.

Отвернувшись друг от друга, мы стягивали с себя насквозь промокшее тряпьё, оставаясь в нижнем белье. Я задумалась, глядя на свою тень на шершавой каменной стене — она была тонкой и изящной, и не серой, как у людей, а напротив — светлым пятном, будто я всё ещё источала сияние, как было на кладбище.

— У тебя были красивые крылья, — мечтательно прошептал мой спутник.

— Откуда ты знаешь? — изумлённо обернулась я.

— Мы были знакомы… раньше, — ответил он смущённо.

И вероятно, это было правдой, потому что я совсем не стеснялась его, как будто тело моё помнило его, но от одной этой мысли я тут же споткнулась о свою же ногу и едва не упала. Эдвард подхватил меня и усадил возле огня рядом с собой.

— И долго мы здесь пробудем? — я решила начать издалека.

— Пока не отрастут крылья, — грустно произнёс он. — Если нас не найдут раньше.

— А если найдут?

— Смотря кто. Если враги, то проживём мы ничтожно мало — в их планы не входит сохранять нашу жизнь, ценность мы уже для них потеряли. А вот опасность представляем — если расскажем своим об этой больнице, ангелы перестанут сюда приходить, и им некого станет ловить. А если свои, то мы спасены, — он задумчиво царапал веткой на земле узоры.

— А как свои узнают, что нас надо искать именно здесь? — наконец я добралась до самого волнующего вопроса. — До сих пор им не было до нас дела. Чем они так заняты, пока нас тут пытают?

— Не суди их строго. Мы же, по сути, бессмертные, поэтому никому и в голову не приходит, что с нами могло что-то случиться.

— А мы — это кто?

— На Земле нас называют ангелами. Нам понравилось это слово, поэтому мы не возражали. На самом деле, мы имеем лишь опосредованное отношение к Создателю. Мы были созданы им одновременно с людьми, просто развитие пошло по иному пути. Мы выбрали духовность, а противоположные нам тёмные силы — власть. Мы занимаемся тем, что показываем душам путь: после смерти человека спускаемся в земной мир, чтобы проводить его на Небеса. В такой момент мы наиболее уязвимы, становимся наполовину смертными, и люди иногда могут нас увидеть. Нам принадлежат только чистые души… А те силы, что живут в нижнем мире, забирают грешников. Но они потеряли интерес к своему предназначению — вот уже многие столетия назад демоны нашли способ подселяться в человеческие тела, чтобы вести праздную земную жизнь. А так как тела людей смертны, то они пошли ещё дальше в собственном падении — стали охотиться на нас, чтобы изготовить эликсир бессмертия и продлить жизнь своей слабой человеческой оболочки. Увы, на Небесах ничего не знают об их ужасных злодеяниях, оттого мы с тобой так глупо и попались. Никто ещё не возвращался из их ловушек живым, чтобы рассказать нашим сородичам о том, что происходит. Поэтому так важно, чтобы мы с тобой выжили и смогли вернуться домой.

— Но неужели пропавших не ищут там, на Небесах? — удивилась я. – Если они не возвращаются?

— Я же тебя нашёл, — отвёл в сторону взгляд Эдвард.

— Откуда ты так много знаешь? — спросила я. — Почему ты помнишь всё, а я нет?

— Потому что им не удалось стереть мне память, — ответил Эдвард.

— Но почему? — изумилась я. Неужели он настолько сильнее меня? Неужели я оказалась так слаба?

Эдвард посмотрел на меня как-то странно, и я заметила, что он смущён.

— В чём дело?

— Они не смогли стереть мне память из-за тебя, — проговорил Эдвард, печально мне улыбнувшись. — Я должен был сохранить рассудок, чтобы спасти тебя.

Он замолчал и заёрзал, словно ему стало неловко находиться рядом со мной.

— Эдвард… — заговорила я, но он вдруг произнёс очень тихо: