Выполнив первый пункт плана, мужчина только вознамерился перейти к осуществлению второго пункта, как на пороге появилась женщина, названная редким экземпляром - таких больше нет!

И хорошо, что на ней было вчерашнее белое платье в синий горох, а не его рубашка, предложенная накануне в качестве домашнего халатика. Рубашка-халатик утром - банально и пошло.

Вера была при параде, на мир смотрела требовательно и убежденно.

– Доброе утро, - с опаской поприветствовал ее хозяин дома.

– Доброе, - буркнула Вера Попугаева. - Ираклий, мне срочно нужно домой!

– Что-то случилось?

– Случилось... с моими мозгами: как я могла сюда приехать!
– высказав возмущение своим поступком, она развела руки в стороны, словно хотела обнять окружающее пространство. Но не хозяина, от которого старательно отводила взгляд.

– Приехала, выспалась - что в этом плохого?! На твою честь я не покушался...

– Ну, знаешь...

– А надо было? Тогда извини.

Боже, что я несу, - подумал Ираклий и нашел объяснение, - это с непривычки - впервые влюбился, тушуюсь и глуплю.

– Отвези меня домой!
– приказала Вера, испугалась своего напора и добавила, - пожалуйста. Мне надо на работу, и дома есть еще кое-какие дела.

– А завтрак? Хотя бы кофе?

– Кофе? Кофе можно.

Уже прогресс!
– мысленно обрадовался мужчина. Обрадовался необычайно, как будто выиграл солидную сумму, миллион долларов. Для него одна ее улыбка стоила миллиона, триллиона.

Вера не стала заходить в дом, осталась ждать во дворе, на качелях. Ираклий вскоре вернулся. В руках держал две чашки кофе. Над чашками клубился пар.

– Я положил тебе ложку сахара. Нормально?

– Очень даже. Все правильно, - удивилась она.

Прожив в браке с Фиделем более двух десятков лет, она всегда была в услужении. А раз прислуга, то необязательно знать о ее вкусах, ее желаниях, ее интересах, увлечениях. Это прислуга обязана знать вкусы хозяина, предугадывать его желания...

Ираклий заметил в глазах Верочки вчерашний интерес.

Бедная несчастная девчонка, никто о ней никогда не заботился. Ей чужая забота в новинку, - сделал вывод Кудесников и дал себе клятву: он окружит ее такой заботой и вниманием, которыми никто никого не окружал.

Ираклию было в новинку собственное поведение, вызывали удивление мысли, но не пугали. И не заставляли усомниться в долговечности - с появлением в его жизни Веры все изменится, все изменится навсегда.

Ираклий часто увлекался. И теперь чувствовал разницу между прежним состоянием и настоящим. Это не привязанность, не интерес, это неизведанное доселе чувство. Чувство к женщине появилось не сразу. Но пренебрежительное безразличие с мгновенно поставленным "диагнозом" исчезло быстро, в ту самую минуту, когда он ее обнял там, во дворе.

Он почувствовал ЕЕ запах. Не запах парфюма, ни чего-то еще. ЕЕ запах. Вкусный, необыкновенный. Запах был наживкой, Ираклий легко заглотил наживку...

– Ты совсем не спал?
– спросила Вера, кося глазом на розы, которые предназначались ей. Охапка роз лежала на столике у входа в дом. Дожидалась ее.

– Я... спал. Немного. Не хотелось. Думал...

Она не спросила, о чем он думал. Но губы тронула улыбка, едва заметная: она догадалась, о ком он думал.

– Поехали?
– полувопросительно произнесла она, когда заметила, что его чашка пуста.

– Поехали...

Он довез ее до подъезда. Того самого, из которого она вчера вышла с картонкой в руках. Неужели это было вчера?
– подумал Ираклий.
– Мне кажется, что я знаю Веру всю жизнь. У счастливых людей время летит быстро.

– До свидания?
– с прежними полувопросительными интонациями произнесла она.

Что я должен сказать?
– забегали мысли в голове Кудесникова.
– Попрощаться и спросить: "Что ты делаешь вечером?" По-киношному. Взять и признаться? Не поверит.

– Я тебя подожду здесь, - неожиданно сказал он. В голосе явно прослушивались просительные нотки.
– Когда ты переделаешь все свои дела, я отвезу тебя на работу.

– Мне недалеко...

– Ты не хочешь, чтобы я тебя отвез?

Она долго думала, как будто он задал ей сложную задачу.

– Ираклий, ты ничего обо мне не знаешь, - с тоской проговорила она.

– Все, что мне надо, я уже знаю.

– Да? И...
– уточнить Вера не решилась.
– Ты не поднимешься? Я тебя завтраком накормлю. Ты же голоден.