– Хотел узнать, любишь ли ты его по-прежнему. Никому не помешает иметь запасной аэродром - вдруг что-то не заладится в новой жизни.

– Не заладится и вернется к удобной жене.

– Не грусти, еще не все потеряно. Он вернется, дай только время, - не очень уверенно проговорил Ираклий. Раз начал убеждать, решил продолжить, - уже завтра позвонит тебе и начнет трясти по законам следственных органов - проводить допрос с пристрастием. И главной фигурой в разговоре, естественно, буду я - скромный бизнесмен Ираклий Кудесников - человек, способный помешать его планам. Поэтому этого человека, в смысле меня, надо удалить из жизни Веры любыми способами. Удалить, усадить жену у окна - пусть терпеливо ждет его возвращения.

– Бегу и падаю, - хмыкнула Вера, внимательно наблюдая, как Ираклий наливает себе рюмку до краев. - Слушай, а как же ты сядешь за руль?

– Вызову тебе такси, а сам спокойно поеду домой, до дома рукой подать по проселочным дорогам.

– А где ты живешь?

– У меня небольшой домик в коттеджном поселке, рядом с деревней Фундукино. Небольшая деревенька с немногочисленными деревенскими жителями, рядом с ней ускоренными темпами вырос коттеджный поселок. В нем я и живу.

Ираклий смерил женщину взглядом и заявил:

– Одну я тебя в город не отпущу - еще украдут такую прекрасную леди!

– Как украдут, так и вернут, еще и денег дадут, чтобы назад приняли, - заулыбалась Вера.

– У тебя замечательная улыбка. И глаза... Красивые... Миндалевидные...

– Представляю, что подумал Федя, когда меня увидел.

– Кто о чем, а вшивый о бане. Не стыдно?

– Не поняла.

– Сидишь за столиком с мужчиной, который вполне себе ничего...

– Очень даже...

– Приятно слышать, - расшаркался Кудесников, - сидишь рядом с одним мужчиной и вспоминаешь другого мужчину. Безобразие! Где вас воспитывали, дамочка?

– Вообще не воспитывали!
– залилась смехом Вера. Но сразу осеклась, едва Ираклий вновь взялся наполнять свою рюмку.
– Мужчина!
– без продолжения обратилась она.

– Нельзя в одну секунду избавиться от всех вредных привычек. От одной я уже почти избавился - почти не хвастаю, а с выпивкой... Но я выпил всего две... три рюмки! Не смотри на меня, как на врага народа! Все, больше не буду...

– А домой приедешь, оторвешься по полной, - поиронизировала Попугаева.

– Вер, а поехали ко мне!

– Ага, щас.

– Даю честное бизнесменское - приставать не буду! Мы же друзья. Забыла?

– С тобой забудешь.

– Ладно, не хочешь ко мне, я вызову такси, провожу тебя, потом вернусь к ресторану и поеду домой на своей машине.

– Мне завтра с утра на работу, - невпопад ляпнула Вера, забыв об отказе.

– Я тебя не на Северный Полюс приглашаю. От моего дома до города всего-то двадцать пять километров. Кстати, а кем ты работаешь?

– Я соцработник. Помогаю старикам и немощным людям... Я люблю свою работу!
– заверила она.

– Респект. А тот, с комплексами, который выпьет и несет всякую ерунду?

– Среди начальства затерялся. Помогает тем, кому делать нечего.

– Люблю людей с чувством юмора.

– Раньше и не замечала, что оно у меня есть, - призналась Вера.

– Процесс пошел, - возрадовался Ираклий.
– Так ты согласна переночевать у меня? Говорю же - приставать не буду.

– А жаль, - вновь рассмеялась женщина, которая три месяца лила слезы по мужу-предателю - перевыполнила план.

Ей хотелось признаться, что по образованию она филолог, но по специальности почти не работала. Вышла замуж, родился сын, нужна была работа со свободным графиком... Хотела возвысить себя в глазах Ираклия, но привычно не стала этого делать, не изменила своим убеждениям: пусть ее любят такой, какой она является на данный момент. Она просто человек. А какой она человек, пусть сам Ираклий узнает по мере знакомства...

Ираклий Кудесников жил в двухэтажном деревянном доме с открытой верандой, крышу поддерживали колонны с резными капителями. Едва Вера оказалась на территории, сразу бухнулась на качели с мягкими сиденьями. Сверху качели прикрывала крыша. Как нельзя кстати - с темно-серого неба начали падать крупные капли дождя.

– Пойдем в дом, сейчас ливень накроет, - сказал Ираклий, прихватил Веру за руку и потащил за собой...

Они пили чай с малиновым вареньем, слушали тихую музыку и почти не разговаривали. Веру не тяготило молчание. Главное - Ираклий ее не замечает. Погрузился в себя.

О чем он думает?
– размышляла Попугаева. Она уютно устроилась на диване с ногами, подтянула к себе все имеющиеся на диване подушечки, уложила их стопкой, только собралась мысленно высказать предположения о думах хозяина дома, но не заметила, как голова оказалась на подушках. Не успела крепко уснуть, вернуло в явь легкое прикосновение.

– Вера, пойдем...

– Куда?
– испугалась она.

– Всего лишь с гостевую спальню, где ты можешь хорошо выспаться.

– Пойдем...