Мия вернула меня из глубины моих невесёлых воспоминаний опять к столу, где все завтракали, и Паскаль благодаря ей опять прервал свой монотонный доклад. Она уже соорудила башню из семи булочек, но, когда стала громоздить поверх них ещё и восьмую, всё сооружение рухнуло и опрокинуло стакан.

– Упс!
– фыркнула она.

На что Рыся откликнулась кислым:

– Ты считаешь это извинением, дитя?

– Извинением, дитя, - повторила Мия.

Паскаль - а как могло быть иначе?
– засмеялся.

– Я как раз хотел перейти к следующему пункту моего списка, - объявил он.

– Это, наверно, пункт три тысячи сорок четвёртый, - пробормотал Грейсон.

Мне захотелось поскорей вернуться в мою дремоту, но против ожидания здесь оказалось увлекательно. Речь зашла о списке гостей. Как выяснилось, Рыся над ним уже немного поработала, и на бумаге значились имена сорока четырёх персон, которых Эрнест непременно должен пригласить, и ещё девяноста восьми, которых он также по-любому должен пригласить, но в случае необходимости может от этого отказаться.

Кроме того, в списке значились неточно подсчитанные гости мамы, которая смотрела на список с некоторым ужасом.

– «Братья невесты и сопровождающие их лица», - прочитала она громко.
– Никаких братьев и сестёр у меня вообще нет.

– Тем лучше, - сказала Рыся обрадованно.
– Я так и думаю, что скорей преувеличила, чем преуменьшила.

Мия с любопытством наклонилась к маме:

– Ох, круто! Ты могла пригласить своих лучших и не самых лучших подруг, мама! А кто твои лучшие и не самые лучшие подруги? Папа?

Рыся поморщилась:

– Пожалуй, не стоило вносить в список бывшего мужа невесты.

– Ах, ты знаешь, для меня не существует никаких рангов. Я всех своих друзей люблю одинаково.
– Мама бросила быстрый взгляд на Эрнеста. У неё действительно были друзья по всему свету, и среди них было много мужчин.
– И все живут так далеко.

– Да, я уже об этом подумала.
– Рыся засмеялась, очень довольная.
– Для каждого из твоих гостей, которые побоится проделать дальний путь из Штатов или откуда-то ещё, можно предусмотреть второй список.

– Главное, хорошо спланировать, - подтвердил Паскаль.

– А можно мне взглянуть на этот список?
– спросил Эрнест.

– Конечно.
– Рыся протянула ему на подносе несколько листов, и Эрнест, наморщив лоб, стал его изучать.

– Кто такая Элинор?
– поинтересовался он.

– Элинор?
– Рыся посмотрела на него так, будто он потерял рассудок.
– Естественно, это дочь моей кузины Люси, па которой женился лорд Борвик! Ты ещё ребёнком с ней играл.

– Да, может быть, но я с тех пор никогда её больше не видел, - сказал Эрнест.

– Могу об этом только сожалеть, - ответила Рыся.
– Для человека в твоём положении крайне важно иметь контакты с семьёй лорда.

Эрнест пробежал взглядом дальше по списку, потом уронил его и, обессиленный, снял очки для чтения.

– Мама, здесь сплошь имена людей, которых я вообще не знаю!

– Это тоже дополнительный список, и ты, конечно, знаешь этих людей. Или, во всяком случае, должен их знать.
– Рыся поджала губы.
– Но пожалуйста, если вы не хотите мне помочь, тогда до завтрашнего дня составьте мне собственный список гостей, с полными именами и примечаниями. Паскаль распечатает приглашения не поздней чем до конца недели, не правда ли, Паскаль?

Паскаль кивнул.

– Я работаю с замечательной типографией в Хайгэт, у них прекрасная печать.
– Он посмотрел на свой список.
– Так что, думаю, мы с этим на сегодня почти...

Грейсон застонал.

– Не хочу быть невежливым, но почему мы должны всё время при этом присутствовать?

– Потому что это дело семейное, Грейсон, - ответила Флоранс, хотя вопрос был адресован не ей.
– И потому что я, конечно, хочу, чтобы Лив, Мию и меня не наряжали так глупо.

– Не беспокойся. Я скорей умру, - сказала Мия.

Грейсон сердито посмотрел на Флоранс.

– А не кажется ли тебе, что нам бы лучше заняться чем-то более осмысленным, чем заботиться о нарядах и слушать всякие глупости о тканях, которые хорошо выносят глажку? Учить, например, химию?

– Ты думаешь, мне это нравится?
– едко ответила Флоранс. Рыся покашляла, но Флоранс не обратила на это внимания и посмотрела на каминные часы: - Мне кажется, Грейсон, тебе лучше бы сейчас помолчать. Эмили без четверти двенадцать придёт заниматься, и она не должна тебя видеть.