– Любимая, через час мне надо быть в спортивном центре в Оберферинге. Я не знаю, нравится ли тебе баскетбол, но был бы очень рад, если бы ты поехала со мной посмотреть игру.

Его голос, его близость и то, как он сказал «любимая» заставляют тысячи бабочек вспорхнуть у меня в желудке. Я очень хочу поцеловать его. Я страстно желаю, чтобы он поцеловал меня. Но это не самое подходящее место, чтобы выпускать на волю всю сдерживаемую страсть. Эрик без слов знает, что я ощущаю. Он это чувствует. Наконец, я радостно соглашаюсь, и он улыбается.

– Я тоже хочу пойти, - слышу я голос Флина.

Эрик отводит взгляд. Момент испорчен, он переводит все свое внимание на ребенка.

– Конечно. Надевай пальто.

Пятнадцать минут спустя на «Мицубиси» Эрика мы втроем направляемся в спортивный центр Оберферинга. Как только мы подъезжаем и Эрик глушит двигатель, Флин пулей выскакивает из машины и исчезает. Я встревоженно смотрю на Эрика, но он, подхватывая свою спортивную сумку, говорит:

– Не волнуйся. Флин все тут знает, как свои пять пальцев.

Немного успокоившись, я по дороге спрашиваю у Эрика:

– Ты понимаешь, как твой племянник смотрит на меня?

– А ты помнишь, как на меня поначалу смотрела твоя племянница? – отвечает Эрик.

Воспоминание об этом заставляет меня улыбнуться, и он добавляет:

– Флин – ребенок. Тебе всего лишь нужно завоевать его доверие, как я завоевал доверие Лус.

– Ладно, ты прав. Хотя, не знаю почему, мне кажется, что племянник, как и его дядя, твердый орешек.

Эрик хохочет. Он останавливается, смотрит на меня, подходит, наклоняется так, чтобы смотреть мне прямо в глаза, и тихо говорит:

– Если бы не наказание, в этот самый момент я бы тебя поцеловал. Я бы накрыл твой рот своим и с подлинным наслаждение поглощал бы твои губы. Потом я бы бросил тебя в машину, сорвал с тебя одежду и с истинным поклонением занялся бы с тобой любовью. Но, к своему огорчению, я наказан, и не могу сделать ничего из того, что желал бы.

Мое обнаженное сердце гулко стучит. Тук-тук… Тук-тук…

Боооооже! Как же меня заводят его слова, и когда я уже готова поцеловать его, внезапно до меня доносится:

– Джудит! Эрик!

Я поворачиваю голову направо и вижу, как к нам приближаются Фрида и Андрес с малышом Гленом. Не стоит и говорить, что мы крепко обнимаемся, приветствуя друг друга.

– Ты что, тоже играешь в баскетбол? – спрашиваю я, обращаясь к Андресу.

И этот веселый доктор мне подмигивает.

– Я лучший игрок в этой команде, - шепотом говорит он, и мы все смеемся.

Когда мы подходим к раздевалкам, Фрида и Андрес целуются.

Какие же они милые!

Эрик смотрит на меня взглядом, исполненным желания, но даже не делает попыток приблизиться.

– Иди с Фридой, солнышко. Увидимся после матча, - указывает он, прежде чем скрыться за дверью.

Боооооже мой, как же я хочу, чтобы он меня поцеловааааааал! Но нет. Он этого не делает.

Когда дверь закрывается, у меня должно быть такое глупое лицо, что Фрида спрашивает:

– Только не говори мне, что он все еще наказан?

Я киваю ей, как китайский болванчик, и моя подруга просто взрывается от смеха.

– Давай… Пойдем на трибуны, поболеем за наших парней. Кстати, мне нравятся твои сапоги. Какие шикарные и сексуальные!

Погруженная в свои мысли, я следую за Фридой. Мы подходим к двери и, открыв ее, оказываемся на великолепной баскетбольной арене. Флин уже здесь, сидит на одной из желтых трибун и играет в свою PSP. Заметив, что мы пришли, он встает и, даже не поздоровавшись с нами, идет прямо к Глену. Ему нравится эта кроха. Мы садимся, и Флин просит Фриду, чтобы она дала ему ребенка. Она соглашается, и несколько минут я наблюдаю за тем, как мальчик корчит рожицы, развлекая малыша Глена.

Зал постепенно наполняется народом, и внезапно Флин вручает ребенка обратно его матери, уходит на несколько трибун ниже от нас и садится там.

– Что это такое с Флином? – интересуется Фрида, глядя на меня.

Я пожимаю плечами:

– Откровенно говоря, думаю, что я ему не понравилась. Он не захотел играть со мной, и вообще, едва со мною разговаривает. Он всегда такой или только со мной?

Фрида смеется.

– Он хороший мальчик, но не очень общительный. Заметь, я знаю его всю его жизнь, и едва ли обменялась с ним десятком слов. Флин помешан на технике и играх, но когда видит Глена, он весь в счастье.