27 ноября

Замечательная смена, к тому же последняя в этой тройке. Конвейер сломался, слава богу. ГРОЗы всю ночь с ним возились, а я дремал за кнопками либо с удовольствием ссорился с говнюком Н-цевым.

2 декабря

Сука Н-цев опять всю смену тиранил меня. С учетом того, что постоянно нет порожняка или ГРОЗы что–нибудь ломают, работа у меня не сложная. Еще бы от горняка избавится — в отпуск его отправить или на больничный.

Работает у нас стопорная по кличке Изжога — вредная баба, внешностью и повадками напоминающая маленькую злющую собачонку. Помимо своих обязанностей она с особым рвением блюдет трудовую дисциплину, а именно — записывает рабочих, раньше времени выехавших из шахты. А как их запишешь, если фамилии не знаешь, табельный номер на робе не выбит, а на рожу все одинаково грязные? А по номеру спасателя. Выйдя из клети и завидев поджидающую их Изжогу, нарушители стараются скрыться бегством. А та гонится за ними, пытаясь на бегу рассмотреть и запомнить шестизначные номера. Забавная тетка.

4 декабря

А я дома! Хотя должен сейчас толкаться в грязном автобусе, на промозглом ветру ждать посадки в клеть, примерзать резиновыми сапогами к железному полу.

Как положено вышел на остановку, прождал час — автобуса не было. Толпа рабочих постепенно рассосалась, я остался один. Встретил Верховского, пешком шлепающего на шахту.

— Не жди, автобуса не будет.

— Что же делать?

— Смотри сам. По договору вас обязаны возить.

Не скажу, что я расстроился. Даже наоборот.

11 декабря

Почти ежедневно посылают кого–нибудь мне в подмогу. Предполагается, что именно сегодня мы дадим невиданную добычь, и я не успею одновременно и вагоны грузить, и просыпающийся товар подбирать. Мой сегодняшний помощник с первых же минут смены поссорился с горняком. Чтобы досадить ему, Н-цев помирился со мной и запретил брать в руки лопату. Так что вся тяжелая работа легла на бедолагу ГРП, а я мерз на кнопках. Несколько раз порывался помочь ему, но горняк зорко следил за отбытием наказания. Поражаюсь я выносливости этих парней–горнорабочих. Всю смену шурует огрызком лопаты и не валится с ног.

Уголь рабочим не возят и выносить из шахты не разрешают. Охрана отнимает по выезду. И, тем не менее, все выносят. Топить–то надо. Да и в охране — тоже люди, у них тоже печки, всегда можно договориться.

КС-ники, машинисты, путевые и водяные выбирают его из вагонов, что я гружу. Идешь мимо опрокида — стоит наша добычь, вагоны наполовину пусты, остался лишь штыб и порода.

Горбатые вывозят уголь пачками (вот оно — преимущество работы в струговой лаве). Каждый берет пачку килограммов на 20, а то и две. На гору едем доверху нагруженные, прямо как мешочники. Или челноки. «Чартерный рейс» — смеются коллеги.

13 декабря

У меня выходной, но я пошел в третью. Отдавать родине долги, отрабатывать день, когда не было автобуса. Смену выбрал умышленно, чтобы попасть со своим прежним звеном. Увидел милые знакомые лица, обрадовался. И они обрадовались. Звеньевой пошептал на ухо Подсвинку, и тот отметил меня в табельной. Смена закончилась, не прошло и 20-ти минут.

Вот только погода испортилась, и автобус уже ушел. По сугробам побрел я домой, как Амундсен, возвращающийся с полюса. Собак мы давно уже съели, тяжелые сани с обмороженным товарищем я волок за собой, пробираясь через торосы по колено в снегу, превозмогая ледяной ветер, эх….

21 декабря

Шел на работу, в надежде, что товарищи отметят меня. Последний день перед отпуском — традиция. В нарядной призывно заглядывал им в глаза, все время крутился под ногами, чтоб не забыли про мой отпуск. Они не забыли, но и не отметили. Ну и хрен с ними. Сменой больше, сменой меньше… Тем более, всю грязную работу выполнял другой ГРП, а я, соответственно, чистую, если в шахте вообще бывает чистая работа.

По выезду звено в лице Андрюхи–комбайнера попыталось объяснить, что если бы, да кабы, то меня непременно отметили бы. Но мне было уже наплевать и на Андрюху, и на звено, и на всю угольную промышленность в целом.

26 декабря

На шахтах опять трагедии. На «Краснолучской» рабочих опускали лебедкой по наклонному стволу. Барабан обледенел, тормоза не сработали, и помчались они вниз с ускорением почти свободного падения. Все повыпрыгивали на ходу, один не успел.

А у нас двух проходчиков побило.

Зато на «Известиях» нечаянная радость — выдали задолженность за три месяца. Известинцы покупают водку ящиками. Наши смотрят с завистью: