– Трахни меня.

Таким голосом умирающий от жажды просит воды.

– Подожди… Скоро.

Он поднимается вверх и проводит членом вдоль позвоночника, потом ниже в расщелину, прикасается к сжатому сфинктеру, коротко гладит и отрывается, снова, и снова, и снова... Меняет позу, жаля языком: приник-отпрянул. Не лижет, входит остро и мягко, как нож в сухой песок.

Движения языка внутри – стаккато, движение пальцев на бедрах – ирландский танец, стон-вскрик в ответ – удар и отзвук литавр. Он двигается, показывая ему другой секс...

Форте сменяется пианиссимо, стаккато – легато, ирландский танец – медленным чувственным стриптизом.

– Трахни меня…

Таким голосом просят о последнем желании.

– Перевернись.

Его целуют, отчаянно, нервно, жадно. Он позволяет, до судорог хочется кончить, - с ним.

– Положи ноги на плечи.

Проникновение – тема без вариаций, одним плавным октавным аккордом. Качаются в унисон, одинаковый стон с одинаковой ноты.

– Брайан…

– Джастин…

Фейерверк – и темнота. Кончают вместе, миг в миг и такого единения еще не было…

POV Брайан

Питтсбург. Лофт. Февраль 2008.

Я проснулся от сна. В котором показывал Джастину то, что не успел наяву. Плед - в сперме, мышцы – сводит. Протянул руку - соседняя пустота на кровати была теплой…

POV Джастин

Малага. Февраль 2008. В это же время.

Сон исчез - оргазм остался. Не помню подробностей, только нереальное желание от которого кончил в трусы как пацан.

– Джастин, ты ничего не хочешь мне сказать?

Смеюсь.

– Наверное, мысли о тебе заставили кончить во сне.

Гектор резко встает.

– Не обо мне. Ты звал его. Это когда-нибудь закончится? Джастин, я люблю… люблю тебя. И буду бороться за тебя. Заставлю забыть… Поверь…

5 глава

POV Гектор

Питтсбург. Киннетик. Март 2008.

Я знал, он меня примет. В конце концов, мы оба тогда разыгрывали спектакль двух актеров для одного на двоих человека. Только он играл, чтобы оттолкнуть, а я чтобы удержать. Он был блестящ, лучше меня… И ушел, не дожидаясь аплодисментов. Один… Я торжествовал, праздновал победу, зарываясь носом в светлые волосы и мечтая, как подарю Джастину весь мир.

Но не смог предвидеть, несмотря на разрыв присутственно-физиологической связи, они были повязаны гораздо большим.

…Джастин во сне не просто произнес имя, он поцеловал в нем каждую букву. И этого было достаточно, чтобы я прилетел договариваться с Кинни.

Hiho de la puta!!! (пер. исп. руг. «сукин сын»)

Потерять Джастина я не мог…

Сaramba! (пер. исп. руг «черт возьми») Я, Гектор де Мендоза, из старинной знатной семьи, потомок Педро Гонсалеса де Мендоса, конкистадора и основателя Буэнос-Айреса, Диего Уртадо де Мендоса, маркиза де Сантильяна, построившего одну из жемчужин Испании замок Мансанарес. И я иду просить к какому-то maricon de mierde (пер. исп. руг. «сраному пидару») из американской глубинки, чьи нищие предки в поисках американской мечты, наверняка пересекали океан на нижней палубе, давясь бобами и рвотой.

Но потерять Джастина я не мог…

И приехал как выигравший побежденный к проигравшему победителю. Реализовывать план.

На мое приветствие Кинни приподнимает бровь и выплевывает: «Гектор? Por que cono?» (пер. исп. руг. «какого хуя ты здесь делаешь?») Это пренебрежительно, но, сaramba, его голос магнетический. Я уже успел забыть, насколько может быть сексуален гнев. Сейчас, на глазах, он превращается в Рейджа: трико прикрыто породистым костюмом, однако, черная полумаска заменена сверкающим забралом. Блеск глаз, блеск губ, блеск злости. Сухопарое сильное тело подобрано, - одно резкое движение и он в прыжке вывернет меня из суставов.

Я молчу… Рассчитывал увидеть Кинни поблекшим, выцветшим, страдающим. А вместо этого, - вкус дорогого, изысканного, уникального вина, выдержанного временем. Joder! (пер. исп. руг. «твою мать»)… Я знаю толк в искусстве. Он - прекрасен! Он – умен! Он – квинтэссенция секса! И его нельзя иметь врагом!

Брайан, откровенно наслаждается моим замешательством, но не расслабляется, гнев… злость…

– Hola! (исп. привет) Кинни, надеюсь, понимаешь, ты последний из людей, с кем бы я хотел встретиться?