– Марго, – я перебиваю ее так вежливо, как только могу. – Я серьезно.

Сам справлюсь. Уже всем есть до этого дело. Слушай, я только что

освободился после работы и умираю с голоду. Давай попозже поговорим?

– Я просто ужасно рада за тебя, – застенчиво говорит она. – Твое резюме

впечатляет. Знаю, я излишне контролирую, но это такое важное решение…

Вздохнув, я киваю. Мне повезло иметь такую поддерживающую

старшую сестру, но бывают дни, когда мне хочется, чтобы она была

побольше вовлечена в собственные дела – это отвлекло бы ее от моих.

– Знаю, Гоу-гоу.

Она замолкает и вздыхает из-за имени, которым я ее называю, сколько

себя помню, – оно всегда заставляет ее остановиться и про себя сосчитать до

десяти.

– Ты вообще как, готов ко всему этому? – спрашивает она. – Осталось

всего несколько месяцев, и начнется новая жизнь.

– Если только не подам заявку в UCSD.

– Но ведь ты не хочешь. Я тебя знаю. Понятно же, что хочешь переехать.

– Ага, – согласно отвечаю я. – Думаю, я готов к переменам, – мы

говорили об этом уже сто – а может, и больше – раз, и я хочу подготовить ее к

вероятности, что скоро, возможно, буду жить на другом конце страны. – Ну то

есть иногда это ощущается просто оглушающе. Например, вчера…

– Подожди, я подключу маму к разговору.

Я аж подпрыгиваю на сидении.

– Господи боже, это еще зачем?

Но она меня уже не слышит.

Я оглядываю парковку – у местечка с самой вкусной мексиканской едой,

и где в обозримом будущем я надеюсь поужинать – и наблюдаю за группой

чаек, сражающихся за кусок тортильи, которую им кто-то бросил. В желудке

урчит от голода.

Две секунды спустя я слышу клик в трубке, и затем Марго спрашивает:

– Все тут?

– Ну да, – бормочу я.

– Я здесь, – бодро отвечает мама. – Что случилось, Пузыречек?

Мама и ее прозвища. Просто без комментариев.

– Ничего, – отвечаю я. – Честно говоря, я не понимаю, почему сейчас не

ужинаю, вместо того чтобы болтать тут с вами.

– Люк нервничает по поводу заявления, – говорит Марго.

– Марго, сто раз тебе говорил, я не нервничаю! – спорю я с ней. – Все

уже решено.

– О, это же прекрасно, дорогой! Ты уже написал им? – спрашивает мама,

и я издаю громкий стон.

– Не забудь, до вторника, – они обе хором напоминают мне.

– Просто поразительно, – говорю я. – Я сегодня утром сам оделся.

Позавтракал. Умудрился без посторонней помощи добраться до работы и…

– Я или папа можем отправить, – одновременно со мной говорит мама.

– Или я, – добавляет Марго.

– Я как-то даже побрился без происшествий, – продолжаю я, но точно

знаю, что они меня не слушают.

– Люкер, – ни капли не смущаясь, перебивает меня Марго, – а ты вообще

извинился перед Миа?

Блин, моя сестра та еще зловредная сучка.

– Ты про Миа Холланд? – уточняет мама.

– Ага, – в восторгом подтверждает Марго.

Закрыв глаза и зажав переносицу пальцами, я бормочу:

– Ну приехали.

– А почему он должен извиниться перед Миа? – наседает мама.

Я качаю головой.

– Марго, я больше в жизни тебе ничего не расскажу.

Но моя сестра только смеется.

– Ну да, можно подумать, сможешь хранить от меня секреты.

– Люк, – вклинивается мама, – что случилось с Миа?

– Расскажи ей, – торопит меня Марго.

Откинувшись головой на подголовник сидения, я стараюсь по-быстрому

сообразить, как много прямо сейчас готов рассказать. Знаю, они о многом в

курсе. Они на самом деле любили Миа и всегда будут. Но жизнь идет вперед.

И намдвоим пришлось тоже.

С Миа меня связывала крепкая дружба. И мы не просто подарили друг

другу первый поцелуй, первое прикосновение и свою девственность – да

мать вашу, мы были влюблены! Она спокойная тихоня, я – легко шел на

контакт с людьми и был порой безбашенным. Она знала меня лучше, чем я