– Я бы не стал осуждать, если бы и в твоем кармане лежал презерватив,

– парирую я.

Она прищуривается. Я прав, и она это знает.

– И я был бы рад просто играть в видео-игры всю ночь, – добавляю я.

Лондон яростно запихивает фри в рот.

– У тебя в холодильнике, кроме соуса, ничего нет, – с набитым ртом

заявляет она.

– А еще там был сельдерей и сыр. И благодаря мне ты кончила четыре

раза. Четыре! Ты ни за что не добилась бы ничего подобного со своими секс-

игрушками в коробке под кроватью.

Лондон покусывает соломинку, после чего говорит:

– С чего это ты взял, будто у меня под кроватью коробка с игрушками?

И, богом клянусь, она покраснела еще сильнее.

– Что, станешь отрицать? – тихо спрашиваю я.

Она решила проигнорировать мой вопрос.

– Вчера ты трахнул кого-то еще.

– Технически нет.

Она смеется.

– Значит, технически Обри сделала тебе минет в машине.

Этого не было – она, посасывающе целуя мне шею, схватила меня за

член, но я осторожно разжал ее руку и проводил до двери. Но Лондон уже все

для себя решила – тогда зачем мне беспокоиться?

– Тебе вообще было пофиг, что я всю ночь называл тебя не тем именем! –

я решаю, что теперь моя очередь наехать. – Так что какая разница, сделали ли

мне минет?

Ее глаза округляются.

– Мне без разницы, получил ли ты минет. Другой вопрос, что ты – вместо

того чтобы просто отставить в сторонку то, что мы сделали – настаиваешь

на… – она жестом показывает на стол и ресторан вокруг, – этой еде.

Ушам своим не веря, я даже закашлялся.

– Я не преследовал тебя. Просто пытаюсь быть вежливым. Ты предпочла

бы, чтобы я, просто пробормотав «Привет», свалил со своими начос домой?

Ну и кто тут из нас блядун? Точно не я.

Она смотрит куда-то в сторону и дает мне возможность полюбоваться

линиями ее скул и гладкой шеи. Ее волосы выгорели на солнце, а на затылке я

замечаю несколько прилипших песчинок. Что сейчас творится у нее в голове?

Даже предположить не могу.

– Ты меня бесишь, – тихо говорит она, словно больше себе, чем мне, и

макает картошку в сальсу.

И тут меня осеняет.

– Думаю, тебе не нравится, как сильно я тебе нравлюсь, – замечаю я, не в

состоянии скрыть улыбку. – Ты не можешь запихнуть меня в условную банку

Завсегдатаев, За Которых Стыдно. Хочешь отмахнуться от меня, как от

членоголового плейбоя, но потом все равно думаешь, что я сексуальный и

забавный. А еще тебе нравится наблюдать, как я ем начос.

Лондон поворачивается ко мне и ухмыляется.

– Да чтоб меня, вот же придумал.

– Да чтоб тебя? Это ты интересно заметила, – я делаю паузу и отправляю

в рот еще один ломтик, после чего продолжаю: – А прямо сейчас ты хочешь

меня поцеловать.

Она подается вперед и изучает мое лицо.

– А ты слишком много думаешь об этом.

Это правда. Слишком много думаю. Но еще я знаю, что прав.

Наклонившись, я какое-то время молча ем, все время ощущая на себе ее

взгляд.

– Что? – отодвинув в сторону тарелку, вытираю рот салфеткой.

– Мне нужно домой принять душ перед работой.

Тут что-то есть. Что-то вроде… приглашения? Чувствую, как мои глаза

округляются – я ловлю ее намек.

– Я живу всего в трех кварталах отсюда, – напоминаю я ей.

Лондон встает, относит свою тарелку к мусорному контейнеру, после

чего поворачивается ко мне.

– Ладно. Но мою орхидею тебе целовать все равно нельзя.

***

К моменту, когда Лондон паркуется позади моей машины, к ней

возвращается ее фирменное самообладание. Я наблюдаю у крыльца, как она

оглядывает двор рядом с домом, пока подходит ко мне.

– Я как-то не задумывалась, что ты живешь один и у тебя дом в Ла-Хойе.

Склонив голову набок, я спрашиваю ее:

– А ты где живешь?

– У меня лофт в центре, – отвечает она. – Бабушкино наследство.

– Что ж, тут у нас есть что-то общее, – повернувшись к входной двери,