– - Потом расскажешь. Точно всех?

– - Битта и Мигоса, -- Эдэн ткнулась лицом в Суррину грудь и зарыдала, чувствуя долгожданное облегчение.

– - А говоришь, всех. Эрука где?

– - Ушёл куда-то.

– - Как старый?
– - Сурра скользила по поляне взглядом, машинально гладя сестру по волосам.

– - Ничего... вроде...

– - Хорошо. Иди, милая, я скоро.

Глава 18. Хегес

Трудно переоценить труды эквеса Левиора Ксаладского в восстановлении Ганиса в эпоху посткатаклизма. Но не менее серьёзен его вклад в осознание качества и роли изначальных форм стихийных камней Тор-Ахо.

Из послания неизвестного адепта изгоям и жителям Подветвья Хроники Катаклизма, Центральный талом шестого яруса Великого Древа

Н.Д. Начало осени. 1164 год от рождения пророка Аравы

Зарокийская Империя. Хегес

– - Хегес издавна славится своими блудницами, сиорий Левиор. Будьте осторожны, они опустошат ваш кошелёк быстрее любого воришки.

– - Надеюсь, что это будет продолжаться ещё достаточно долго. Вы меня понимаете, сиорий Мегсибор?

– - О да, дорогой мой Левиор, прекрасно понимаю.

– - Как вы считаете, могу я просить об аудиенции благородного Ланаса Кнову?

– - Безусловно. Ланас хоть знатен и богат без меры, в общении прост и, несомненно, будет счастлив познакомиться с вами.

– - Можете порекомендовать мне хорошую гостиницу?

– - Остановитесь в "Золотом Олене" или "Королевском Благословении" -- лучше их вам в Хегесе не найти. Это совсем близко, у шестого моста, на пересечении Белых камней и Лебяжьего озера, если желаете, я могу проводить.

– - Спасибо, но я хотел бы побродить немного в одиночестве, -- недоумение в глазах сиория Мегсибора требовало пояснений, и Левиор продолжил: -- У меня пара срочных поручений, я хотел бы сразу покончить с делами.

– - Тогда позвольте откланяться. Буду рад видеть вас у себя.

Они попрощались, и Левиор направился прямиком к Белой башне, в узких кругах называемой башней Пяти Кругов Непогрешимости. Он собирался навестить одного старого знакомого и кое о чём его порасспросить...

***

Молочно-белая, словно один из стволов Небесного дерева, башня стояла на вершине самого высокого холма в городе и подавляла его своими исполинскими размерами...

– - Сиорий Левиор Ксаладский к Эвеину Сабарте, -- бросил он стражнику, опершись на луку и протягивая тому новенький бир-хорат.

Коренастый воин в белом плаще с золотым кантом и серебристой кирасе неторопливо с достоинством выступил вперёд, но тут же сделал шаг назад, почтительно отступая. Он лишь мельком взглянул на две короткие тауповые полосы на щеке Левиора и скосил глаз на всесильную регалию (всем от мала до велика было известно, что дииоро не потерпит обмана -- благородное дерево "поседеет", если даже малая толика лжи коснётся его). Выбежал слуга, смиренно потупив взор, -- поддержал стремя и принял поводья из рук Левиора...

...-- Этот треклятый город сошёл с ума. Теперь в Белой Башне большая охрана, сторожат не только входы и выходы, но и лабораторию с хранилищами. По приказу Кьегро Тавуа, Великую библиотеку опутали магической сетью, -- смущённая улыбка скользнула по раскрасневшемуся лицу Эвеина Собарты.
– - Однажды я сам, по неосторожности, чуть в неё не угодил. Сейчас, когда этого живодёра нет в Хегесе, она немного ослабла, но скоро он вернётся и всё станет, как прежде.

"Надеюсь, я управлюсь к этому времени", -- подумал Левиор, провожая взглядом проходившую мимо служанку, одетую настолько нескромно, что впору было предположить, что они сейчас находятся не в обители целомудрия и нравственности, а в первостатейном борделе, коими изобиловал развратный Хегес.

Библиотека была огромна. Зал, в котором она размещалась, походил на дииоровую рощу. Стройные ряды колонн, точно многовековые стволы, устремлялись ввысь, к сферическому потолку. Повсюду: вдоль стен и между колонн -- стояли многоярусные книжные шкафы. Были здесь и глубокие мягкие кресла, и большие деревянные столы, придвинутые один к другому, две винтовые лестницы, возносившие алчущих познаний книгочеев к верхним ярусам, и несколько дверей, ведущие в другие комнаты. И книги, книги, книги -- шкафы и полки были переполнены ими. Большей частью -- древние фолианты. Они были повсюду: теснились в шкафах и на полках, лежали аккуратными, рассортированными стопками на полу и скамьях, столах и стульях, кое-где проходы были завалены горами, сваленных на полу томов.

Левиор осторожно пробирался меж стеллажей, переступая через разбросанные письменные доски феа и стараясь не задеть громадные, в человеческий рост, книжные стопки и штабеля свитков.

– - Всё это, дорогой мой Левиор, -- наследие нашего народа, -- пояснил Эвеин Собарта, вытирая платочком воспалённый от пыли нос. Глаза старичка походили на две плававшие посреди сиропной лужицы крыжовины, ноздри -- на перезрелые нуйарские сливы, а всклокоченная пыльная борода -- на засохшие веточки васарги.
– - Здесь собраны творения величайших сынов Ганиса, -- продолжал он, обводя полки тростью, на которую опирался при ходьбе, -- научные труды, собрания легенд и сказов и многое-многое другое. Чего здесь только нет, здесь и летописи Иллори, и свитки онталаров, книги на всех известных языках Ганиса, есть даже древние письмена феа. А вот произведений кану у нас, к сожалению, совсем нет. Эти древние сэрдо очень ревностно относятся к своим тайнам. Хотя я не отчаиваюсь их отыскать.