В XVI в. рассказывали иначе. Предком Шереметевых и Колычевых называли выехавшего «из немцев» светлого и знаменитого мужа Михаила, «с роду княжат решских», то есть имперских. Перед нами, очевидно, одно из проявлений моды, столь распространенной в московских родословных, — выводить боярские роды от выехавших на русскую службу знатных иностранцев. Эта мода имела смысл возвеличивания «прирожденного» благородства фамилий, представители которых стремились занять место в ряду с князьями владетельных родов Рюрика и Гедимина (великий князь литовский, основатель знаменитой династии, умер в 1341 г.).

Летопись отмечает Андрея Кобылу среди бояр великого князя Симеона Иоанновича: в 1347 г. Андрей ездил за невестой великого князя, тверской княжной Марией Александровной.

Сподвижником Дмитрия Донского был сын Андрея — Федор Кошка, которого встречаем, по летописям, и на воеводстве, и в посольстве. Он занимал одно из первых мест среди бояр, с которыми Дмитрий «держал землю русскую». На дочери Федора женил своего сына великий князь тверской Михаил Александрович.

Сын Федора Иоанн унаследовал влиятельность отца. Он стал писаться по отцу Кошкиным, и это прозвище перешло к его потомству на два поколения. Захарий Иоаннович Кошкин был видным московским воеводой и, видимо, стоял близко к двору. Сыновья последнего, Яков и Юрий, выступают в войсках Иоанна III как первые воеводы. Яков Захарьевич был новгородским наместником, настойчиво утверждал там московские порядки. Он воевал со шведами и литовцами, укрепил за Москвой Северскую землю. Юрий Захарьевич был победителем литовцев при Ведроше. Яков и Юрий назывались Кошкины-Захарьины, а сыновья их стали по деду писаться Захарьиными. Такая смена семейной фамилии естественна для рода не княжеского происхождения, который служил московским государям, сидел в Думе и был близок к великокняжескому двору.

Сомнительное предание об иноземном происхождении Андрея Кобылы, однако, не исключает возможности предположить, что перед нами старинная семья бояр-дружинников. Таков, по крайней мере, традиционный характер отношений ряда поколений этой семьи к великим московским князьям.

При Василии III видим старшего из рода, уже известного как Захарьины-Юрьевы, Михаила Юрьевича, среди бояр, которых великий князь перед кончиной призвал к себе для наказа «како без него царству строитися». Но в борьбе с другими именитыми родами после смерти Василия III Захарьины-Юрьевы роли не играли. Их звезда взошла высоко с того момента, когда юный царь Иоанн IV Васильевич «смыслил жениться и выбрал себе невесту, дщерь окольничего своего Романа Юрьевича — Анастасию».

Царская женитьба 13 февраля 1547 г. выдвинула нетитулованный род Захарьиных-Юрьевых в первые ряды боярства. Среди русских князей это вызвало тревогу и недовольство. С другой стороны, Захарьины-Юрьевы не примкнули к правительственному кругу Избранной Рады, который образовался около царского духовника Сильвестра и Алексея Федоровича Адашева.

В кровавые времена опричнины, Никита Романович, сын Романа Захарьина-Юрьева, не вошел в состав Опричного двора, остался земским боярином, не запятнал себя в разгуле преступной жестокости и безудержного произвола. Народная память в исторических песнях о царе Иоанне IV Грозном выделила из всего боярства именно Никиту Романовича как защитника страдающих от царской опалы и противника Малюты Скуратова. Однако Никита сохранил расположение царя и влияние на решение государственных дел до конца дней правления Иоанна IV.

Боярин Никита Романович стоял в центре той группы правительственных деятелей, с которыми царь осуществлял программу уничтожения удельных княжеств, ограничения власти удельных князей и создания единого централизованного государства с единой финансовой системой и сильной центральной властью. И когда после смерти Иоанна IV власть перешла к Федору Иоанновичу, не способному править государством, Никита Романович и по родству, и по положению имел самую большую реальную власть в стране. Но уже к осени того же 1584 г. болезнь его сломила, a в апреле 1585 г. он умер.

Правительственная среда, объединяемая бесспорным первенством Никиты Романовича, после его кончины раскололась на враждебные кружки. Шуйские, связанные с Никитой Романовичем родством, при нем, видимо, держались на втором плане. Теперь они потянулись «к своей братье» — князьям, действуя против возвышения Бориса Годунова. К Годунову, «правой руке» Никиты Романовича и царскому шурину, перешло первенство среди приближенных к царю бояр. По преданию, именно Годунову Никита Романович завещал «соблюдение» своих детей, пяти братьев Романовых-Захарьиных, связав договор клятвенным союзом дружбы. Романовы были молоды, ни один из них еще не достиг боярского сана, дающего право заседать в Боярской думе. Этим устранялось их соперничество с Годуновым, и проявления розни между ними не видим за все царствование Федора Иоанновича.

Но постепенно Романовы вошли в силу. Старший, Федор, отличался даровитостью и энергией. Смолоду он приобщился к популярности отца. Большое честолюбие, политическая широта взглядов и неукротимая энергия влекли его к государственной деятельности. С 1587 г. Федор Никитич стал боярином, старшим в своей большой семье. На него с надеждой стали смотреть и ближайшие, и далекие родственники.

На первых порах царь Борис искал примирения с Романовыми. При своем венчании на царство он решил «сказать боярство» двум Никитичам — Александру и Михаилу и их родственникам — князьям И.Б.Черкасскому и И.М.Катыреву-Ростовскому. Но вскоре весь род Романовых попал в опалу, так как Годунов стал бояться их соперничества. Это случилось в 1601 г. Все пять Никитичей были сосланы. Федора, после наветов, допросов и пыток, сослали в Антониев Сийский монастырь и там насильно постригли в монахи, дав ему имя Филарет. Но монашеский клобук не укротил Федора-Филарета. После пленения его Лжедмитрием II, жизни в Польше в плену, после исчезновения царей-самозванцев и удаления Василия Шуйского, путь к престолу был открыт Федору Никитичу, однако пострижение в монахи помешало ему осуществить мечту. Зато в цари выдвинули кандидатуру его сына Михаила. И это произошло не случайно. А на царский престол Михаила Федоровича Романова избрал 21 февраля 1613 г. Земский собор.

К этому времени Михаилу исполнилось 16 лет. В Кострому из Москвы к нему было направлено посольство. Михаил с матерью жил в Ипатьевском монастыре. Узнав причину приезда посольства, Михаил ответил «с великим гневом и плачем», что он государем быть не хочет. Его отказ поддержала и мать. Послы молили и били челом Михаилу, чтобы он принял царство, но Романов не уступал. Когда начались угрозы, мать благословила сына. Михаил принял посох от архиепископа, допустил всех к руке и сказал, что скоро поедет в Москву.